Ничего не говори - Брэд Паркс (2019)

– Пусть твоя секретарша пришлет мне по электронной почте информацию, и я посмотрю, что можно сделать. Не знаю, что запланировала на эти выходные Элисон, но уверен, что она была бы рада тебя повидать.

Первое было правдой, второе нет. Элисон никогда особенно не любила Блейка, ни до Инцидента, ни после. В последние годы, когда я уже не проводил все свободное время, работая на него, эта неприязнь несколько ослабла, но старая вражда не заржавеет.

– Договорились, – сказал он, – ну все, давай, веди себя прилично, договорились?

– Ты тоже, – ответил я и нажал кнопку отбоя.

Когда я приехал домой, машины Элисон на подъездной дорожке не было. На часах было без чего-то пять. Их с Сэмом, видимо, по-прежнему удерживал в своей власти Вирджинский зоопарк.

Единственным человеком на наших двадцати акрах – по крайней мере, в поле моего зрения – была Джастина. Проезжая мимо коттеджа, я увидел, как она идет к своей машине с коробкой в руках. Я так и не решил для себя, виновна она или нет. Но Элисон была права по крайней мере в одном: до тех пор, пока у нас есть подозрения на ее счет, даже речи не могло быть о том, чтобы она жила рядом с нами.

Припарковав машину, я сразу поднялся в спальню и надел джинсы и старую фланелевую рубашку. Потом спустился вниз и, открыв наш домашний бар, щедро плеснул себе джина, разбавил его тоником, взял стакан и вышел на заднее крыльцо, откуда открывался вид на реку. Пятничный вечер, крепкая выпивка, сверкающая в лучах закатного солнца вода – все это обычно доставляло мне радость. Теперь я понял, что странно было ждать, что на меня снизойдет обычное в такой ситуации чувство умиротворения. Может быть, удастся совсем чуть-чуть отрешиться от реальности…

Но вместо этого, опустошив стакан, я не почувствовал никакого облегчения. Поэтому пошел и налил себе еще джина. На этот раз побольше.

Где-то на середине второго стакана раздался звонок в дверь. Я, пошатнувшись, встал и нетвердыми шагами прошел через кухню в переднюю. После того как утром меня стошнило, пообедать как следует мне не удалось, поэтому алкоголь сразу ударил мне в голову. Я понимал, что несколько утратил контроль над телом и свою обычную осторожность – настолько, чтобы не посмотреть в окно, кто звонит в дверь.

Это была Джастина. В майке и облегающих черных легинсах – подходящая одежда для переезда. Таскать коробки было нелегко, и кожа у нее слегка поблескивала от пота.

– А, привет, – хрипло произнес я.

– Здравствуйте, мистер Сэмпсон, – ответила она, – я просто хотела сказать, что уезжаю.

Она уже вошла в дом, и дверь закрылась за ее спиной.

– И еще хотела отдать ключи, – добавила она, держа связку на вытянутой руке, пока я их у нее наконец не забрал, – те, что от «Хонды», висят на крючке в коттедже.

– Спасибо. Прекрасно.

– А миссис Сэмпсон с ребятами дома? – спросила она.

Я был благодарен, что она сказала «ребята» во множественном числе. Это значило, что наше странное поведение накануне вечером не возбудило никаких подозрений относительно Эммы.

– Их нет, – сказал я.

– Правда? – произнесла она.

Возможно, она ждала, что я скажу что-нибудь еще, но я молчал.

– Ну ладно, – произнесла она, – наверное, пора прощаться.

– Ага.

– Обнимите за меня Сэма и Эмму.

Джастина явно ждала какого-то финального действия, учитывая, что, если она действительно невиновна, ей пришлось пережить настоящее потрясение – прожив с нами два года, в одночасье потерять работу и дом, – но мне нечего больше было ей сказать.

– Спасибо, что занесли ключи, – произнес я.

– А вам спасибо за все, – сказала она, и я увидел, что ее глаза наполняются слезами, – мне будет не хватать и вас, и ребят, и этого дома.

Девушка сделала ко мне шаг.