Ничего не говори - Брэд Паркс (2019)

Из-за большого количества наркотиков его дело подпадало под федеральную юрисдикцию. Признание вины, конечно, могло бы облегчить его участь, хотя нормы федерального законодательства не отличаются гибкостью. Учитывая многочисленные аресты в прошлом и тяжесть преступления, Райшон Скаврон мог бы сесть надолго.

Разве что, конечно, кому-то очень захочется этого не допустить.

Но кому? И почему?

Мои познания о вселенной наркотиков ограничивались тем, что я наблюдал в зале суда. Но Скаврон явно был средним звеном в лучшем случае. Если верить обвинительному заключению, наркотики он получил от человека, который значился в документах как НСП № 1, то есть «неназванный соучастник преступления № 1». У Скаврона было несколько собственных клиентов, но в основном он выступал в роли передаточного звена, упаковывал товар и продавал дилерам, которые потом уже распространяли его на улицах.

Доказательства свидетельствовали о том, что схема не была особенно прибыльной. До ареста и заключения под стражу Скаврон жил в небольшой квартирке, ездил на видавшем виды «Крайслере» и время от времени подрабатывал поваром. Последним местом его работы был дом престарелых, где ему платили по минимальной ставке. Полиция нашла у него дома незначительную сумму денег, кажется, двести тридцать восемь долларов. Счета в банке у Скаврона не было. Внести залог или нанять частного адвоката он не мог.

Как человек в его положении мог найти средства и способ организовать, сидя в тюрьме, похищение детей судьи? Я задумался о шагах, которые подразумевал подобный ход. Во-первых, сообщение. Похитителям надо было убедиться, что я, с одной стороны, не заберу детей, с другой, не брошусь сразу на их поиски. Поэтому они каким-то образом взломали сервер сотового оператора и прислали мне сообщение, якобы с номера Элисон.

Следующий шаг – собственно похищение, подробности которого представить гораздо труднее. Сэм и Эмма учились по системе Монтессори[3] в школе «Миддл Пенинсула». Школа была маленькая, в первом классе, кроме близнецов, учились еще трое детей, поэтому исчезнуть оттуда незамеченными они не могли.

Кроме того, у персонала школы не было привычки отпускать учеников с незнакомыми людьми. Школа составляла список тех, у кого было право забирать детей. Сэма и Эмму могли отдать только Джастине и нашим родственникам со стороны Элисон: ее матери, двум сестрам и их мужьям. Может, охранника каким-то образом ввели в заблуждение?

Все это, вкупе с сообщением, говорило о том, что кто бы ни стоял за похищением, от него требовались хитрость, дисциплинированность и организаторские способности.

Рэйшон Скаврон, образ которого сложился у меня на основе рапорта, не обладал ни одним из этих качеств. Ему должен был помогать человек гораздо более искушенный. Так кто же?

Ответ напрашивался сам собой – НСП № 1. Теоретически этот человек стоял выше Скаврона в пищевой цепи, и, возможно, ему нужно было, чтобы Скаврон вышел на свободу и не стал бы давать показаний против него самого.

Проблема была лишь одна – буква Н в аббревиатуре НСП. Неназванный. Что могло также означать Неизвестный. Если бы против НСП № 1 было возбуждено дело, мне не пришлось бы выносить приговор Скаврону. Федеральная прокуратура сначала взялась бы за НСП № 1 и только потом за Скаврона. Первым делом они всегда выуживают более крупную рыбу.

Вполне возможно, что Скаврон и не знал ничего стоящего об НСП № 1. Наркокартели именно поэтому нанимают сотни и тысячи мелких дилеров, таких как он. Продавать наркотики на улице – занятие рискованное, потому что отличить покупателя от осведомителя или работающего под прикрытием копа практически невозможно. Аресты – неотъемлемая часть бизнеса. Настоящие боссы никогда не имеют дела непосредственно с покупателями. От царящего на улицах хаоса их всегда отделяет несколько слоев термоизоляции в виде таких вот скавронов.