Ничего не говори - Брэд Паркс (2019)

– Прекрати, – сказала Элисон, – ты странно себя ведешь. С чего мы вообще должны это обсуждать?

– Потому что я чувствую запах.

– Ты что, директор школы?

– Ну что тебе стоит признаться? Ты взрослый человек и можешь позволить себе курить, если хочется. Почему ты это скрываешь?

– Я не… Это просто глупо, – сказала она, демонстративно отвернулась и занялась готовкой.

– Я чувствую запах, – в последний раз сказал я.

Она ничего не ответила. Ну и пусть. Играть дальше в эту игру было бессмысленно. Ее реакция уже много мне сказала. Отрицание. Попытка уклониться от ответа.

Я понимал, что, наверное, ничего страшного в этом нет. Если в этот ужасный период нашей жизни жена не хочет отказываться от относительно безвредной привычки курить по сигарете в день – чтобы ослабить напряжение и на несколько мгновений забыть о происходящем, – это ее право.

Но почему она мне врет?

Это был один из тех вопросов, от которых у меня, когда я ложился в постель, шла кругом голова. Я хотел лечь пораньше, чтобы хорошо выспаться и отдохнуть перед досудебной встречей, которая была назначена на следующее утро.

Но не тут-то было. У меня перед глазами стояла пачка сигарет в ящике ее рабочего стола и она сама, выдыхающая струю дыма в специально отведенном для курильщиков месте.

В деле охраны правопорядка существует так называемая «теория разбитых окон»: если полиция закрывает глаза на мелкие правонарушения – например, на вандалов, бьющих стекла, – в обществе возникает ощущение беззакония, допускающее куда более страшные преступления.

Если бы я уличил ее тогда, давно, может быть, и не случилось бы истории с Полом Дрессером?

Или Пол Дрессер, решив вернуться в жизнь Элисон, выступил в роли некоей неотвратимой силы? Может быть, я всегда был для нее просто утешительным призом? Я прокручивал в голове разговоры, в которых упоминалось его имя. Даже если она всегда просто шутила, он занимал ее мысли слишком сильно для парня, с которым она не виделась со школьных времен.

Спустя пару часов, что я провел, ворочаясь в постели и терзаясь этими мыслями, мои мучения стали невыносимы. Я пошел в ванную и отыскал снотворное, которое мне прописали после Инцидента. Раньше, если не давала спать боль в груди и в подмышке, одной таблетки было достаточно. Срок годности у них, конечно, давным-давно истек.

Плевать. Я выпил сразу три.

И поэтому даже не заметил, как провалился в сон. И не почувствовал, как немного позже рядом легла Элисон.

Но я точно помню, что меня разбудило: грохот выстрела, звук, который ни с чем не перепутаешь.

Не успело эхо затихнуть в лесу, как я уже был на ногах.

– Что это? – спросила Элисон, резко сев на кровати.

Я уже бежал к двери нашей спальни – я плохо соображал, но был исполнен решимости.

– Не смей ходить на улицу, – визгливо кричала мне Элисон, – ради всего свя…

– Побудь с Сэмом, он, наверное, испугался.

Не дожидаясь ответа, я скатился вниз по лестнице, включил снаружи свет, а затем, и не подумав, что от опасности меня защищали только пижамные брюки и футболка, распахнул дверь, надеясь хотя бы мельком увидеть стрелявшего, пока он не скрылся.

Но тот, даже не собираясь бежать, стоял на крыльце. Я застыл как вкопанный. Однажды я уже оказался под дулом ружья, и этого мне хватило с лихвой.

Но стрелок смотрел не на меня. Ствол его винтовки по-прежнему был направлен на лужайку перед домом, палец все еще лежал на крючке. На голове у него был прибор ночного видения с откинутыми наверх крышками стекол. Он был с ног до головы облачен в пятнистый камуфляж, лицо, насколько мне было видно, покрывал толстый слой черной краски.

Наконец, несмотря на камуфляж и прибор ночного видения, я узнал моего свояка Джейсона. Ночной дозор Карен был на посту.

– Джейсон, какого…