Расправить крылья - Елена Левашова (2021)

— Егор Вадимович, начальство настоятельно просит вас написать заявление в ФАС (Федеральная антимонопольная служба осуществляет контроль и надзор в сфере закупок товаров, а также согласованию применения закрытых способов определения поставщиков — подрядчиков, исполнителей. Прим. Автора).

Ах, вот оно что? Без заявления у них нет оснований задержать Чистякова. Выходит, органы хотят моими руками, то бишь заявлением законно посадить моего конкурента. А что будет со мной? Права была Лиза — меня подвергают опасности, бросают на расправу конкурентам и начальнику тендерного комитета. Интуиция кричит, чтобы я повременил с ответом, все обдумал, посоветовался… Как поступить правильно? Сняться с торгов я уже не могу — средства, замороженные, как обеспечение заявки, в случае моего отказа останутся на счетах заказчика. А это очень большие деньги! Черт, как же быть?

— Мне нужно обдумать. — Извиняющимся тоном выдавливаю я.

— А что тут думать? Ни у кого жалоб на Чистякова нет, подставные фирмы молчат в тряпочку, да и у прикупленных сотрудников тендерного комитета жалоб к фирме Чистякова нет. — Следак закрывает лицо руками и нервно давит пальцами на виски. — Вы должны написать жалобу, Егор Вадимович. Без нее ФАС пальцем не пошевелит.

— Я подумаю, ээээ…

— Алексей Николаевич меня зовут. Возьмите визитку.

С трудом воспринимая окружающую действительность, я выхожу на улицу, окунаясь в объятия сладковатого летнего зноя. Прощаюсь с Матвеем, не посвящая в мои проблемы. Мне нужен другой советчик — не такой дезориентированный в пространстве. Запускаю двигатель и блаженно откидываюсь на подголовник кресла, наслаждаясь холодными струями воздуха из кондиционера. Может, Васильков подскажет, как быть?

Подношу айфон к лицу, чтобы позвонить Васе, но он опережает меня:

— Егор, с тобой хочет встретиться начальник тендерного комитета.

Глава 28

Лиза

Моя душа, как пугливый зайчонок, преследуемый охотниками, мечется из стороны в сторону, меняет траекторию, а потом, падая от усталости и задыхаясь, возвращается в норку. Честное слово, мне хочется зажмуриться, а потом открыть глаза — и все по-прежнему. Я Лиза — модельер и просто женщина. Мать сына Даньки, живущая обычной скучной жизнью.

— Лизка, да не бойся ты так. Подумаешь, звонили из прокуратуры. — Губы Снежаны слегка подрагивают, голос же остается спокойным. Ее тонкие пальчики нежно оглаживают блестящие и гладкие, как речной камень, бусины. И смотрит она на меня, как на душевнобольную — снисходительно-сострадательно.

— Следователь прокуратуры, другой следователь из следственного комитета. И каждый спрашивает про Илону. Когда я ее в последний раз видела, не угрожала ли она мне? Какие отношения у меня с Матвеем… Б-р-р-р… — возмущенно пожимаю плечами и ежусь, будто от холода. — Меня вызывают на допрос, Снеж!

Пуховое перышко утренней прохлады боязливо трогает разгоряченные щеки. Ветер колышет листву и гонит по небу барашки облаков. Сегодня, похоже, пойдет дождь — впервые за последние десять дней.

— Лизунь, ну чего ты замолчала? — Снежка сжимает мою кисть. — Скажи, что ты беременна и лежишь на сохранении. Тебе, вообще-то, вредно волноваться. Как они еще про Мистера Жиголо не прознали? Интересно, Маргоша уже знает о существовании тебя… и ребенка?

— Нет, слава богу. — Отвожу взгляд на резвящихся в кустах щенят дворовой собаки. — Егор решил повременить с этим… Им еще в Гамбург ехать.

— Все образуется, Лизок. Когда тебя выписывают?

— В пятницу. — Вздыхаю я.

— Сообщишь своему «ого-го» какому плодовитому папаше? Пускай встречает тебя с цветами и конвертом с наличкой на ребенка.

Я успокаиваюсь, не в силах больше противиться ласке летнего утреннего ветра и ободряющим словам подруги. Снежка провожает меня в палату, со смехом рассказывая, как санитар Андрюша ходил на свидание.