Расправить крылья - Елена Левашова (2021)

— Скрипучий звонил каждый час. Рассказывал обо всем. Мол, все тихо и спокойно, я не кричу, веду себя хорошо, ментов… простите, полицейских поблизости нет. В общем, докладывал обстановку. Требовал увеличить долю за работу и время, проведённое в гараже.

— Он как-то называл заказчика? — Ручка в руках Алексея Николаевича прыгает, как живая. Крутится, выписывая нервные, возбужденные пируэты.

— Карась, — тихо произносит Рада и переводит взгляд на меня.

Карась… Вот так значит. Карасев — партнер, друг, товарищ, тот, с кем мы в молодости месили грязь на фермах и собственноручно доили коров. Тот, с кем мы хотели объединить бизнес, чтобы выиграть тендер. Предатель. Мерзавец и вор.

Известие выбивает из груди остатки воздуха — я закрываю лицо руками и будто замираю на месте, превращаясь в статую.

Лиза

Вы не представляете, какое я испытываю облегчение, узнав об освобождении Рады! Звонок Егора застает меня в спальне: я лежу, свернувшись калачиком, и смотрю в одну точку, читаю роман, думаю, отвлекаясь на свои мысли. Затем все повторяется. Плачу от жалости к себе, Егору, Раде… Марго. За что нам всем такое, а? Какая-то нескончаемая черная полоса без надежды на лучшее.

От его уставшего, бесцветного голоса сердце превращается в маленький болезненный комочек, а потом оживает и гулко бьется, ударяя ребра.

— Все в порядке, Лиз. Потом поговорим, ладно? — со вздохом произносит он.

— Привет Раде. Отдыхайте. — Тихонько отвечаю и отбиваю вызов.

Как и любой женщине, мне хочется узнать мельчайшие подробности операции по освобождению Рады, но я не вправе терзать Егора. Я понимаю, чего он хочет — забрать дочь и скрыться от посторонних глаз в безопасности дома. А я… больше всего на свете хочу быть рядом — смотреть в его зелено-карие глаза, вдыхать запах и прижиматься к сильной груди.

Встаю с кровати, прогоняя тоскливое, тягучее, как осенняя жижа, одиночество. Включаю музыку и принимаюсь за уборку, чтобы взбодриться и отвлечься от грустных мыслей. Данька ночует у мамы, а мне предоставляется неслыханная возможность похозяйничать в его комнате. Я натираю полы, мою санузлы, разбираю шкафы и антресоли, как зацикленная на чистоте Золушка. Создаю зыбкую видимость своей нужности, причастности к чьей-то жизни. Да, Лиза, всем до черта нужна твоя уборка! И поддержка твоя тоже нужна! И ты сама…

Закончив уборку, я бросаю грязные тряпки в стиральную машину, убираю инвентарь в кладовку и завариваю чай. Батарейка внутри меня словно иссякает, я выдыхаюсь и бессильно оседаю на вычищенный дочиста диван. Мне нужно успокоиться и перестать вести себя, как обиженная девочка — в конце концов, Егор не обязан переживать стресс так, как это себе представляю я. Он вообще не обязан жить по моему сценарию.

На город опускается душная августовская ночь. Воздух наполняется ароматами травы, влажной пыли и фиалок. Я выхожу на балкон, распахиваю окна и пью чай, любуясь чернильным небом, сверкающим крупными и блестящими каплями звезд. Откидываюсь на спинку кресла из ротанга и снова думаю о нем… Опускаю глаза к светящемуся экрану айфона и как влюбленная девчонка ищу его контакт в одном из приложений. Касаюсь пальцами фото на заставке, гадая, что он сейчас делает и чувствует, о чем думает… Возле фото мигает зеленый индикатор — Егор в сети. Написать — не написать? Напомнить о себе или оставить человека в покое? Поберечь его нервы?

— Лиза, ты не спишь? — вздрагиваю от неожиданности, увидев входящее сообщение. Со звоном возвращаю чашку на блюдце и пишу несмотря на условности и тысячу препятствий. Плевать на них! Я хочу его видеть. Прямо сейчас.

— Не могу уснуть. Очень хочется шоколадного мороженого.

— Привезти? — ответ Егора не заставляет себя ждать.

— Да.

— Я не разбужу Данила?

— Он ночует у бабушки.

— Выезжаю.