Месть - Виктория Шваб (2019)

Она как раз застегивала пряжку на второй туфле, когда услышала голос телеведущего в соседней комнате:

– Новое развитие получил инцидент с пожаром в доме, который сгорел в статусном районе Брайтона на прошлой неделе…

Она вышла в зал и увидела на экране свое лицо.

– …что привело к смерти Марселы Рене Риггинс…

Итак, она была права. Полиция явно хотела, чтобы Маркус поверил, будто жена мертва. Вероятно, только поэтому она и уцелела. Марсела взялась за пульт, увеличивая громкость, когда появился снимок их дома, обугленного и тлеющего.

– Должностным лицам еще предстоит определить причину пожара, но пока это считается несчастным случаем.

Марсела сильнее сжала пульт, когда на экране появился Маркус. Он все запускал руки в волосы – просто воплощение скорби.

– Муж, Маркус Риггинс, признался полиции, что ранее той ночью пара поссорилась и что жена была склонна к истерикам, но категорически отверг предположение, будто она сама подожгла дом, заявив, что супруга никогда не имела склонности к разрушению…

Пульт крошился в ее руке, батареи плавились, пластик деформировался и таял.

Марсела стряхнула мусор с пальцев и пошла искать своего мужа.

V

Три года назад

Пригород Мерита

Марселе всегда нравилось здание «Нэшнл билдинг». Произведение искусства из стекла и стали, призма из тридцати этажей в центре города. Она жаждала обладать им, как можно тосковать по бриллианту, и Тони Хатч владел всем этим, от мраморного вестибюля до садов на крыше, где он устраивал свои вечеринки.

Они прошли через двери, рука об руку, Маркус в черном костюме и Марсела в золотом платье. Она увидела полицейского в штатском, бездельничающего в вестибюле, и «выстрелила» в него, игриво подмигнув. Половина копов была у Хатча в кармане. Другая половина не могла подобраться достаточно близко, чтобы что-то сделать.

Внутренняя часть лифта была отполирована до блеска, и Марсела прислонилась к Маркусу, любуясь их отражением. Ей нравилось, как они смотрелись вместе. Она любила его мощный подбородок и грубые руки, любила его холодные синие глаза и то, как он со стоном произносит ее имя. Они были партнерами по преступлению. Идеальная пара.

– Привет, красавчик, – сказала она, ловя его взгляд.

Он улыбнулся.

– Привет, красотка.

Да, Марсела любила своего мужа.

Наверное, больше, чем следовало.

Двери лифта открылись на крышу, залитую светом, музыкой и смехом. Хатч всегда умел устроить вечеринку. Изящные навесы и диваны, заваленные подушками, низкие золотые и стеклянные столы, официанты, что скользили в толпе с бокалами и канапе на подносах, но больше всего внимание Марселы привлек город внизу. Зрелище было невероятным. Казалось, здание смотрит на Мерит свысока.

Маркус провел ее сквозь шумную толпу.

Она чувствовала, как все мужчины и половина женщин оборачиваются ей вслед. Платье Марселы, сделанное из тысячи бледно-золотых чешуек, обнимало каждый изгиб ее тела и мерцало при каждом шаге. Туфли и ногти были того же бледно-золотого цвета, как и сетка на черных волосах. Крошечные бусины сверкали на сияющих прядях. Единственными цветными пятнами были ее глаза, ярко-синие, обрамленные черными ресницами, и губы, которые Марсела накрасила малиновой помадой.

Маркус сказал ей одеться как следует.

– Какой смысл иметь красивые вещи, – сказал он, – если нельзя ими похвастать?

Теперь он повел ее к самому центру крыши, к мраморной звезде, инкрустированной в пол, где царил сам босс.

Энтони Хатч.

Его нельзя было назвать непривлекательным – худой и сильный, с теплыми каштановыми волосами и постоянным летним загаром, – но было в нем что-то, что вызывало у Марселы мурашки.

– Тони, ты знаком с моей женой, Марселой?

Взгляд Хатча ощущался как влажная рука на голой плоти.

– Господи, Марк, – сказал он, – ты уже повесил ей ярлык «руками не трогать»?

– Нет, – сострила Марсела.