Тьма между нами - Джон Маррс (2021)

— Когда ухожу на работу… для ее же безопасности. Если предоставить ее саму себе, она может натворить бед, сбежать, заблудиться… А денег на дом престарелых у меня нет.

— Но ты же сейчас дома, так почему она на цепи?

— Дилан, не слушай ее, она лжет, — умоляю я и хватаю его за руку. — Пожалуйста, вытащи меня отсюда или позвони в полицию, позвони кому угодно, просто забери меня от нее, и пусть власти решат, кто говорит правду.

— Нет, не делай этого, — обрывает меня Нина. — Она манипулирует тобой так же, как Джейн. Ты меня знаешь, я не стану тебе лгать.

Она берет его за другую руку.

— У меня нет никого дороже тебя. И я не буду говорить неправду просто из страха все потерять.

— Тогда почему ты держала над ней нож, когда я пришел?

— Я… ну… пыталась припугнуть ее, чтобы заставить сдержать обещание.

Дилан мотает головой.

— Поверь! — умоляет Нина. — Она выглядит безобидной, но ты не знаешь, на что она способна. Она убила моего отца — твоего деда, — а потом пыталась разлучить нас с тобой…

У Дилана отвисает челюсть, а в глазах загорается страх. Вижу, что он верит мне, а не ей.

— Я отдала тебя Джейн, чтобы спасти от Нины, — вмешиваюсь я. — Твоя мать нездорова. Посмотри, что она со мной делает. Если б ты не пришел, она меня убила бы.

Нина морщится и смотрит на меня в замешательстве, словно ничего не помнит. Бешеная ярость настолько ослепила ее, что мозг, похоже, в тот момент отключился.

— Где ключ от замка? — требует Дилан.

Нина бросает на него разочарованный взгляд.

— Почему ты меня не слушаешь? Она тебя обманывает. Она — монстр! Как ты можешь быть на ее стороне?

— А что, сделать вид, будто ничего не произошло? Пусть бабушка и дальше сидит на цепи? Совершенно дикая ситуация… Вам обеим нужна помощь.

Нина открывает рот, чтобы возразить, однако не находит подходящих слов, потому что понимает: он прав. То, что происходит с нами, в нашей семье, ненормально. И причина этого — надругательство Алистера над дочерью.

— Дай ключ, — повторяет Дилан.

Нина качает головой и стискивает челюсти.

— Нина, — требует он еще решительнее.

Она не отступает.

— Мама, — просит он, и это слово, вылетевшее из его уст, кажется, удивило даже ее.

Наверное, он впервые обратился к ней так, потому что она начинает плакать. Поворачиваюсь к Дилану, чтобы посмотреть, как тот отреагирует на ее слезы. Он в растерянности молчит. Нельзя допустить, чтобы она разжалобила его и перетянула на свою сторону. Я должна вмешаться, пока не поздно.

— Ключ у нее в кармане, — говорю я.

— Пожалуйста, не надо, — рыдает Нина, медленно качая головой, когда он приближается к ней. — Я не хотела ничего плохого. Ты должен мне верить.

Дилан подходит к ней вплотную. По ее щекам бегут слезы, глаза припухли, нос покраснел. Когда он засовывает руку ей в карман, она не пытается его остановить.

— Так надо, — говорит он.

— Ты бросишь меня, да? — всхлипывает Нина.

Дилан не отвечает и даже не смотрит на нее. Он поворачивается ко мне и улыбается, успокаивая: все будет хорошо. И я ему верю. Могла ли я предполагать, что вечер, который начинался столь ужасно, закончится такой радостью?

Раздается щелчок, и цепь падает. Внук, которого я и не надеялась увидеть, освобождает меня.

На глаза наворачиваются слезы радости. Я хочу поблагодарить его, но от волнения слова застревают в горле.

— Пойдем. — Не оглядываясь на мать, он обнимает меня за талию и ведет к площадке.

Сзади раздается знакомый звук дребезжащей цепи. Мы с Диланом оборачиваемся, и не успеваю я опомниться, как металлическая скоба, просвистев в воздухе, бьет в голову внука и сбивает его с ног. Он падает навзничь.

— Нет! — кричу я.