Дамазы улыбнулся, когда понял, что соски лишь сильнее набухают под его взглядом. Они съеживались и твердели, превращаясь в два распутно торчащих камешка. Грудь налилась от желания.

Дамазы надавил на темно-розовую вершинку и слегка сжал. Живот прострелило наслаждением от этой скупой и быстрой ласки. Аглая поняла, что становится влажной. Даже не так — мокрой. Хватило только его взгляда и быстрого прикосновения, чтобы ее тело ответило болезненными спазмами и горячей влагой. Между бедер тянуло и было слишком пусто. Она хотела принять его. Впустить Дамазы в себя. Его огромная плоть больше не пугала. Аглая желала ощутить его внутри себя. Почувствовать распирающую наполненность. Пусть сплавится с ее телом. Настолько плотно, что она почувствует каждую вену на его члене. Но только не быть отдельно от него. Не повторить ошибку его матери и отца.

— Я думал, что будет легче. Не буду хотеть тебя так сильно. Но я опять ошибся… Сдохну, если опять тебя не попробую.

Он развел ее ноги еще шире, заставил одной упереться в край стола. Задрал юбку на талию. Аглая осознавала себя бесстыдно раскрытой, выставленной ему на показ. Но от безумного взгляда забывала обо всем на свете. Он смотрел на ее промежность с жадностью и обожанием. Даже облизнулся. Аглае стало трудно дышать, когда она заметила неспешное движение его языка.

— У тебя здесь все такое красивое и нежное. — Он хрипел, но в звериных звуках отчетливо слышалось восхищение.

Аглая залилась краской стыда. Но его голос, взгляд и слова стократ усилили ее желание. Она почувствовала, как мышцы неконтролируемо сокращаются, и ко входу в тело устремляются новые капельки влаги.

Дамазы улыбнулся, став почти неотличимым от хитрого волка.

— Ты течешь, когда я смотрю на тебя… — Аглая ощутила, как горячие пальцы несколько раз погладили нежные губки и скользнули ниже. Ей захотелось сжать бедра. Но Дамазы не позволил. Его палец осторожно вошел во влагалище, заполняя его. — Какая же ты все-таки узкая…

Аглая застонала и двинула бедрами, пытаясь то ли насадиться на его палец сильнее, то ли сняться с него. Дамазы убрал руку, и ее окатило чувством пустоты. Он нужен ей внутри. Наполняющий до отказа, до предела. И так глубоко, чтобы перехватывало дыхание, и чувствовалась легкая боль. Почему-то с ним боль была необходима.

— Агла-а-ая… — Мягкое рычание прокатилось лаской по коже. Аглая задрожала, когда Дамазы произнес ее имя. — Ты такая вкусная… Горячая… — Дамазы убрал палец, оставив после себя лишь ноющую пустоту. — Ты меня зачаровала… Я думал, что ты подлила мне зелье. И оказался прав.

Аглаю бросило в жар. Какие еще доказательства ему нужны?! Он знает о ней все, но продолжает твердить, что она его приворожила. У нее не осталось больше сил доказывать, что он ошибается.

Аглая попробовала оттолкнуть Дамазы. Потянула одной рукой его за волосы, а другой уперлась в плечо.

— Хватит… Единственное зелье, которым я должна была тебя напоить, — яд. И я жалею, что не сделала этого. Лучше оставь меня в покое.

Он покачал головой и улыбнулся. Обхватил ее ладонь, прижал к своему животу и направил вниз.

Коснулся ее губ влажным от ее соков пальцем и мучительно медленно обвел контур.

— Вот твое зелье. Попробуй. — Он надавил на нижнюю губу, проникая пальцем в рот. — Я хочу еще. — Он придвинулся вплотную, прижался губами к ее уху и зашептал, опаляя горчим дыханием так, что она и впрямь вспыхнула на костре. — Напои меня. Я хочу пить твое зелье. Чтобы ты была у моих губ и текла в рот.

От его слов Аглая действительно потекла. Нутро опалило огнем. Кожу как будто овевал огненный ветер. Одними только словами Дамазы довел ее до сумасшедшего возбуждения, которое невозможно терпеть.

— Пока ты сама не захочешь, в этом горячем узком отверстии будут только мои пальцы и язык.

Дамазы снова опустил руку и погладил вход в ее тело. Аглая часто рвано задышала и зажмурила глаза, не в силах вынести сладкую пытку.