Заставь меня влюбиться - Елена Сокол (2017)

— Буду на кухне, — пропела мама и едва не вприпрыжку побежала прочь.

— Давай, вылезай, — хрипло произнес Дима, когда за ней закрылась дверь.

Ты попала, Сурикова, попала! Лучше помереть прямо сейчас, чем показаться ему в таком виде. Откинуть копытца. Дать дуба. Почить вечным сном. Испустить душу. Блин-блин-блин-блин!!!

Глава 8

— Нет. — Села к нему спиной. Страшная и пугающая мумия из одеяла.

— Гюльчатай, открой личико, — нежно пропел Дима, прихихикивая.

Мне было чрезвычайно интересно, как же он смотрится в моей чисто девчачьей комнате с розовыми обоями в цветочек. Сидя на персиковых простынях, рядом с фиалкового цвета шкафом с добрыми чисто девчачьими книгами на полках от любимых авторов: Адлер, Романовой, Купыревой, Эсс, Логвин. Где-то там позади, конечно, притаились коллекционные издания Стивена Кинга, Эдгара Алана По, серия «Чистильщики пустошей» и учебники по квантовой физике (шучу, по грамматике перевода). Но их трудно было заметить за целой батареей романтической прозы в ярких обложках.

Выглянула, стараясь зацепить картинку лишь краем глаза, но Калинин даже не собирался двигаться. Он не интересовался окружающей обстановкой. Сидел, сложив руки на груди, и смотрел прямо на меня. Черт! Отвернулась, спрятав голову в плечи и потуже закутавшись в спасительный конвертик из постельного белья.

— Дима, говори так. Поворачиваться я не буду. Не смогу показаться тебе в таком виде.

— Думаешь, есть что-то ужаснее, чем твой вчерашний мэйк-ап?

— Что… — Расстроилась я. — Все было так плохо?

— Ну… — Дима придвинулся ближе. — Я парень не из пугливых, но вчера чуть не обделался от страха.

— Вот черт…

— Именно! — Он даже хрюкнул от смеха.

— Сегодня все еще хуже. — Всхлипнула я.

Чтобы показаться постороннему человеку мне бы понадобилось принять душ, расчесаться, почистить зубы и одеться. А тут он — всецело захвативший мои мысли наглец! Ни за что не повернусь!

— Слушай. Твоя мама сказала, что у тебя ветрянка. Значит, завтра ты будешь выглядеть еще красивее. Послезавтра — просто супер. Так что покажись лучше сейчас. — Его голос приблизился. — Я хоть и в детстве болел, но помню. Ощущения не из приятных: вся башка в зеленке, все лицо, все тело. Бабушка надевала мне на руки носки, чтобы не расчесывал волдыри. А они, между прочим, были вообще везде — во рту, в носу, в глазах и еще кое-где…

— Ой. — Скривилась я. — Меня что, ждет то же самое?

— Не знаю. Взрослые переживают ее тяжелее. Принимай все лекарства, которые назначили. И еще антигистамин, чтобы меньше зудело.

— Я пока не чешусь. Вообще ничего не помню, что было с утра. Проснулась уже с температурой. Башка — квадрат.

— Сыпь уже есть?

— Немного…

— Намазала?

— Нет еще.

— Давай помогу. — Его пальцы вмиг оказались на моем плече.

— Нет! — Вскрикнула я, прячась под одеяло. — Только не это!

— Ма-а-аш… — Голос Димы, глубокий, спокойный, наполненный приятной хрипотцой заполнил все пространство вокруг меня.

— А? — Робко отозвалась я.

— Это же я. — Снова положил руку на плечо. — Ну, не бойся.

— И? — Для меня это ничего не меняло. До него в этой комнате вообще никогда нога мужчины не ступала, кроме идиотов-дружков братца, разумеется. — Я знаю тебя всего-то ничего!

Дима хмыкнул. Его ладонь уверенным движением прошлась от моего затылка к копчику. Еще раз. Он меня гладил. Гладил! Вот упрямый и наглый тип. Ммм…

— Эй, Маш. Я же помню тебя красивой, не стесняйся.

— Красивой? — У меня даже в горле пересохло.