— Дай! — Я выхватила и спрятала рисунок за спину.

— Похоже, ты на меня запала.

— Вовсе нет. Что за… бред? — Смущение ледяной стрелой прошило позвоночник.

— Думала обо мне, скучала, ждала. — Он уселся на край кровати. Взъерошенные волосы, которые так и хотелось взбить пальцами, усталые глаза, прищуренные в изобличительные взгляде и смотрящие прямо в душу. Ворот футболки, свободный и отогнувшийся настолько, что я могла видеть его шею, грудь, покрытую татуировками, и железный пресс без единой складочки жира. Лучше бы мне ослепнуть, потому что совершенно нереально оторвать взгляд от этого зрелища. — Я сразу понял, что ты хорошо рисуешь. Еще тогда, в универе.

— Нет, это так, баловство.

— Отличный рисунок.

— Просто черновик.

— Но я там хорошо получился.

— Просто он еще не закончен! — Я взяла карандаш, положила лист на стол и пририсовала Калинину рожки, гаденькие черные усики и козлиную бородку. — Вот теперь все!

— Думаешь, так лучше? — Расстроенно выдохнул он.

— Конечно.

— Я думал, ты повесишь его над кроватью и будешь мечтать обо мне перед сном.

— Ха! — Отодвинула ящик, достала канцелярскую кнопку и подошла к стене. — Вообще-то, собиралась сделать с ним совершенно другое!

— Что?

Сбегала в комнату брата и принесла оттуда три дротика. Встала к дальней стене и замахнулась.

— Не-е-ет! — Дима покачал головой. — Ты не посмеешь!

— Еще как посмею! — Хихикнула я.

Встала в нужную позу, прицелилась и метнула. Пролетев над стулом и описав в воздухе дугу, дротик опустился ровно на нос нарисованного Калинина.

— В яблочко! — Воскликнула я, делая победный жест.

— А-а-а! — Хватаясь за нос, воскликнул Дима и повалился на кровать. — Какая же ты жестокая, Маляус! — Спохватившись, прикрыл ладонью пах. — Нет-нет, только не туда!

— Дурила, здесь же только портрет! — Снова нацелилась. — Береги глаза!

— А-а-а! — Новый притворный вскрик, и кукла-вуду с листочка поражена в лоб.

— Так тебе! — Рассмеялась я, примеряясь к мишени. Последний выстрел, и оба Калинины ранены в губу.

— Дважды по больному месту! Так нечестно! Я ей ингалятор, она мне…

Отряхивая невидимые пылинки с чувством выполненного долга, я подошла к столу. Подмигнула Диме, который перестал корчиться и уже сидел на кровати, разглядывая меня. И про себя отметила, что эти его татуировки, они очень красиво смотрятся на фоне белой футболки. Выгодно оттеняются.

— Спасибо за ингалятор. Сейчас испробуем. — Замешкалась, смущенная его взглядом. — Как там в универе?

Он улыбнулся.

— Все передавали тебе привет!

— Ха-ха! Как смешно. Но засчитываю тебе, как 1:1. — Достала из пакета две большие толстые тетради. Следом выпала ручка. Подняла ее, положила на стол. — Сейчас посмотрим на твои конспекты. Ты же ради них пришел?

— Вообще-то, нет.

— Но только ради них тебя пустили сюда. Помни об этом. И не тешь себя надеждами, что мы…

Открыла тетрадь и обомлела. В нее был вложен плотный лист бумаги, на которой была… я.

Изображенная в цвете. Хотя под тонким слоем почти прозрачной акварельки читались ровные и уверенные карандашные линии, сделанные с полу нажимом.

Девушка. Прямые волосы, светлые. Выразительные глаза. Легкая полуулыбка. Капелька блеска на нижней губе, в которой отражались тонкие блики света. И сама жизнь. Весь рисунок просто дышал жизнью. И прекрасная незнакомка на нем. Простая, естественная, излучающая какое-то необыкновенное сияние. Неужели, это правда я?

Теперь мне было стыдно даже поднять на него взгляд. Поглумилась от души над портретом, втыкала иголки, смеялась. Откуда мне было знать, что он нарисовал мне такую красоту? Что потратил на это время. Что увидел меня такой, какой я была только внутри самой себя. Увидел мою душу, которую больше никому не показывала.