Головоломка - Франк Тилье (2015)

– Ветер. Ветер холодный.

Илан ошибся – и поплатился. Получив удар током, он закричал от боли и наконец-то понял, что мерзавцы развлекаются, пропуская через тело жертвы – его тело! – электричество. С каждой следующей ошибкой экзекуторы добавляли ампер.

– Прекрати, Моки! Прекрати немедленно, или клянусь, что…

– Постарайтесь больше не ошибаться, договорились?

– Кто со мной говорит? Это вы, Гадес? Кто-то из кандидатов? Фе? Жигакс? Послушайте, у меня проблемы с памятью, я не могу выполнить ваш тест. Это больше не игра. Кем бы вы ни были, остановитесь. Скоро семь, так ведь? Дождитесь утра. И освободите меня.

– Следующее слово: глубокий.

– Не знаю, будьте вы прокляты! Цвет?

Пауза. Илан расслышал, как невидимка откашливается.

– Неверно.

Последовал удар током. Сильный и крайне болезненный. Илан издал протяжный вопль, выгнул спину и скрючил пальцы, а когда боль отступила, начал яростно вырываться. Кто его пытает? Ябловски? Лепренс? Ради денег они на все способны.

– Восьмое слово: сложная.

Илан мучительно сощурился. Он помнил слово, оно билось в мозгу, неуловимое и непроизносимое. Граница, страта, присутствие…

– Какой род? – переспросил он.

– «Сложная»… Я жду ответа.

Илана осенило.

– Душа. Я уверен – душа!

Его била дрожь. Ничего не случилось, и он криво улыбнулся.

Треск. Разряд. Жестокий как молния. Илан не закричал, даже челюсти расцепить не сумел.

– Неверно. Нужное слово – загадка.

Илан поднял голову. По куртке ползла капля слюны. Голос стал бесплотным, звучал как будто через вату.

– Осталось два слова. Два, вы меня слышите? Не ошибитесь. Прилагательное «свирепая». Назовите существительное. Не торопитесь.

Думать Илан не мог. Он вслушивался в голос, вроде бы желавший ему успеха. Голос одного из кандидатов… Голос психа, маньяка, обожающего баловаться с электричеством. Такой пойдет до конца. Ради денег.

– Животное, – пролепетал он.

– Собака! Верное слово – собака!

– Нет… Прошу вас…

Лампа затрещала и погасла. Илан забился как в падучей, а когда ток отключили, не смог даже головы поднять, как будто все его мышцы превратились в тряпки. Перед мысленным взором возник образ отца, сидящего на краю кровати и читающего Библию: он тихонько переворачивает страницы, свет ночника падает на его лицо.

Илан едва расслышал десятое слово: «бодрствующий» – пробормотал что-то нечленораздельное, и его скелет взорвался, разлетелся на тысячи мелких кусочков.

Перед тем как телесная оболочка отказалась служить ему, а сознание погасло, мозг заработал в полную силу.

35

У Илана подкашивались ноги, он привалился к стене, чтобы не упасть.

Один из шедших впереди мужчин, высокий тип с сутуловатой спиной, обернулся и подошел к нему. У него было странное лицо с широко расставленными глазами и толстыми губами.

– Хотите выйти на воздух?

– Нет, спасибо, со мной все будет в порядке.

Неоновая лампа на потолке не горит, коридор сужается каждые пять метров и напоминает раструбное соединение. Илану кажется, что он попал в утробу чудовищного зверя. На нем черная рубашка и брюки того же цвета, обут он почему-то в тяжелые туристские ботинки. Рука, которой он упирается в стену, кажется мертвенно-бледной. Он прижимает ее другой ладонью, чтобы унять дрожь.

Он не может уйти: сближающиеся то и дело стены действуют как мускулы пищеварительного тракта рептилии, вынуждая его двигаться вперед.

Сопровождающие уже миновали какую-то дверь, двое из них – полицейские, третий – патологоанатом в голубой униформе. Каждое движение дается Илану с трудом, он борется с собой, делает глубокий вдох и морщится от отвращения. Здесь у смерти есть не только лицо, но и запах, она воняет искалеченной плотью и кишечными газами. Илану кажется, что эта вонь пропитала его легкие, навечно въелась в кожу.