Камер-юнкер - Валерий Пылаев

Но ошибаться не хотелось. И не только из опасений возможных последствий, гордости или желания в очередной раз оказаться самым умным и сообразительным. Скорее оттого, что я не просто чуял, а почти не сомневался, что распутал клубок верно. Но именно это судно вполне могло и оказаться пустышкой. В буквальном смысле – или нести в трюме только какую-нибудь безобидную ерунду из Фландрии или соседствующих с ней Нидерландов.

И тогда меня возьмут за жабры. Не Орлов с Меншиковым – кишка тонка. Вряд ли сам Багратон – Павел наверняка прикроет своего избранного камер-юнкера. Но за подобные выкрутасы, не подкрепленные результатом, на нас с дедом непременно ополчится чуть ли не все дворянское сообщество. А уж этих проблем сейчас хватает и так – особенно после создания рабочих союзов и роспуска крепостных в Елизаветино и других поместьях.

Но минута шла за минутой, и надежды на благоприятный исход моей флибустьерской авантюры понемногу таяли. Боец уже вернулся с целой кипой бумаг, в которой ясно указывалось, что «Принцесса Анастасия» в Антверпене приняла на борт груз сельскохозяйственного оборудования, пополнила запасы угля в Гааге и далее шла уже без остановок. И вести из трюма только подтвердили то, что я прочитал: в ящиках действительно были какие-то железки исключительно мирного назначения.

Неужели я все-таки промахнулся с кораблем? Или никакого тайного сговора фламандских дельцов и парочки хитроумных столичных сиятельств и вовсе не существовало? Меншиков занимался вполне законной торговлей, а Орлов если и был виновен, то только в экономической безграмотности, из-за которой суда Балтийского пароходства шли домой в порт наполовину пустые или груженые дешевым и почти бесполезным мусором. И последние недели я потратил совершенно напрасно, даже если…

– Ваше сиятельство! Думаю, вы захотите на это посмотреть.

Андрей Георгиевич сделал знак, и двое бойцов осторожно поставили на палубу в нескольких шагах тяжелый ящик. Явно крепкий – но со свернутыми петлями замка и уже частично раскуроченный. Похоже, били то ли прикладом, то ли сапогами – а то и вовсе выломанных куски дерева монтировкой.

Но куда интереснее было содержимое. Сверху на досках лежали какие-то железки, больше всего похожие на лезвия от косы. Но в ящике кто-то сделал двойное дно – и из-под вырванных досок виднелась уже знакомая вороненая сталь с заводским клеймом.

– NWF Antwerpen, – прочитал я вполголоса. – Попались, милостивые судари…

– Там несколько десятков таких, – пояснил Андрей Георгиевич. – И еще внизу, тяжелые. Думаю, патроны к винтовкам.

– Ступайте в рубку. – Я вытер испачканные густой оружейной смазкой руки об край ящика и поднялся с корточек. – Вызовите порт и сообщите о контрабанде. А потом освободите капитана судна и несколько человек команды, чтобы мы могли причалить.

– Занятно… весьма занятно. – Дед постучал по ящику носком ботинка. – И что собираешься делать теперь?

– Сообщить, куда следует… Или лично наведаться к его сиятельству в гости. – Я на мгновение задумался. – Еще не решил… Эй, а ты куда?

– Я? Определенно подальше отсюда. Целый день в порту, доклады, бумаги, волокита… уж увольте. – Дед усмехнулся через плечо и отсалютовал мне тростью. – Не имею никакого желания всем этим заниматься.

Глава 14

Когда «Принцесса Анастасия» подошла к причалу, колдовской туман уже рассеялся. Погода все еще была так себе и явно намекала на дождь, но теперь хотя бы не мешала как следует рассмотреть и порт, и все, что меня там ожидало. Мигалки полицейских машин виднелись издалека, как и суета у воды.