Гринвич-парк - Кэтрин Фолкнер (2021)

Я иду по коридору, рукой держусь за стену. Да, выпила лишнего, много лишнего. Сворачиваю в кухню. И снова замечаю бархатное платье. Вижу его мельком. Это, должно быть, Рейчел, идет в подвал, следом за кем-то. Я не могу разглядеть, кто с ней, а через секунду они оба исчезают.

Я смотрю им вслед. Кто с ней был? Парень? Чарли? Они вместе почти весь вечер. Зачем их понесло в подвал? Я чувствую, как цепенею. Могу себе представить, что Чарли понадобилось в подвале. Ему нравятся замкнутые пространства. Места, где прохладно и темно. Прекрати, Кэти. Что за глупости?! Не думай об этом. Выброси из головы.

В кухне я нахожу на буфете грязный бокал, ополаскиваю его и наливаю себе воды. До самого верха. Выпив воду, наливаю еще вина и шаткой походкой иду на облюбованное местечко в конце сада. Здесь чудесно. Закуриваю очередную сигарету. Откуда они у меня? Не важно, не важно. Сажусь на траву и смотрю на костер. Через некоторое время перед глазами все плывет, словно я гляжу на огонь под водой.

Из темноты и дыма проступает силуэт. Чарли. Он широко улыбается. Хмурясь, я делаю очередную затяжку, чтобы не расплыться в улыбке. Мне и самой противно от того, как радостно сердце взбрыкивает в груди при мысли, что он пошел искать меня.

— Все хорошо? — веселым тоном спрашивает Чарли, протягивая мне пиво.

— Я пью вино. Спасибо.

Он пожимает плечами и ставит банку с пивом на траву, вкручивая ее в землю — для устойчивости.

Я окидываю взглядом одежду Чарли. Он покрыт пылью. У меня екает в животе. Значит, это он спускался в подвал с Рейчел.

— Ты весь грязный, — говорю я ему, отряхивая пыль с его ноги. Язык у меня заплетается, движения неловкие.

Чарли оглядывает свою одежду и поднимает глаза на меня.

— А ты в платье, — с улыбкой отмечает он.

Я невольно улыбаюсь, отвожу глаза.

— Бывает, надеваю.

— Ну да, — произносит он. — А я в подвал ходил. Хотел посмотреть на Великий проект.

Про Рейчел молчок. У меня сжимается сердце. Хочу спросить, но осекаюсь.

— Ну и как там, на что похоже?

— Пока сплошь незастывший бетон. Сегодня как раз фундамент залили. Совсем еще жидкий, даже имя свое не написать. Дай затянуться?

Я повожу глазами, но даю ему сигарету. Он берет ее, пальцами касаясь моей руки. Я закрываю глаза. Как же мне хочется положить голову ему на грудь.

— Не понимаю, зачем они это затеяли, — молвит Чарли.

Я поворачиваюсь к нему. Голос у него теперь другой. Он расстроен?

Чарли затягивается сигаретой.

— Папа всегда говорил, что наш дом — само совершенство. И в реконструкции не нуждается. Мне всегда казалось, что Хелен в этом полностью согласна с ним.

— Хелен с тобой это не обсуждала? До того, как начался ремонт?

Он качает головой, снова затягивается сигаретой. Отвечает:

— Нет. Не обсуждала.

Костер трещит. Я смотрю на лицо Чарли, освещаемое огненными языками, но оно непроницаемо.

Я никогда не спрашивала его, что он думает по поводу завещания. Насколько я поняла, вопрос с наследством был решен довольно просто. Если коротко, Рори отошла семейная компания, Хелен — семейный дом, а Чарли получил все остальное, в денежном эквиваленте. Порой я задумываюсь, не считает ли он себя обделенным. Но Чарли, при всех его недостатках, никогда не зацикливался на деньгах.

— По-моему, Рейчел — милая девушка, — осторожно говорю я.

Он морщит лоб, склоняет набок голову, глядя на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказала: она — милая девушка. — Я плотнее закутываюсь в свою куртку И добавляю: — Я видела, что ты беседовал с ней.

Чарли тушит сигарету о ствол дерева в глубине сада.

— Понятно.

— Понятно?

— Да.

С минуту мы сидим в молчании. Чарли вытягивает шею, пытаясь поймать мой взгляд.

— Ой-ой, — смеется он. — Иди ко мне. Я замерз.

— Сомневаюсь. — Я стряхиваю его руку со своего плеча. — Прямо перед нами пылает огромный костер.