Нераздельные - Нил Шустерман (2015)

И только когда все ящики перегружены на самолеты, которые доставят их покупателям, Дюван позволяет себе перевести дыхание. Скиннер докладывает, что девятнадцать из ста семнадцати расплетов водворены обратно «в стойло». Что же до остальных, то разве это потери! Всего разок облететь вокруг земли, и его «заготовитель» снова заполнится. Дюван осматривается — кажется, все в порядке. Маленькие самолеты выстраиваются в очередь на взлет. Машина Нельсона здесь, но его самого не видно. Ну и плевать. Дюван свои дела здесь закончил. Он хлопает Скиннера по плечу:

— Отличная работа! А теперь приготовь-ка мне ванну.

Скиннер послушно трусит вверх по трапу; но Дюван, прежде чем вернуться в самолет, ненадолго задерживается и обдумывает, что произошло. Ясно одно: Да-Зей приложила тут свою руку. Из чего следует, что в его команде завелся предатель. Это последняя капля, переполнившая чашу терпения Дювана. Да-Зей хочет войны? Она ее получит. Дюван наберет армию опытных головорезов и покончит с Да-Зей навсегда.

Но первым делом надо разобраться с предателем, и Дюван уверен, что знает, кто это. Фельдшер был единственным человеком, у которого был доступ в «заготовитель» и в день, когда умер Старки, и сегодня. Дюван гордится тем, что вознаграждает за верность и добросовестную работу. Предательство и саботаж, напротив, должно немедленно и решительно пресекать. На бонсай времени нет. Прежде чем подняться на борт, Дюван подзывает телохранителя:

— Приказываю освободить фельдшера от его обязанностей. Приступай.

— Освободить от обязанностей, — повторяет амбал. — Транк?

— Транк, — веско произносит Дюван, — предназначен для беглецов и других капризных детишек. Фельдшеру нужно нечто более капитальное. Какая у нас следующая остановка? Корея? Наймем там нового.

С этими словами Дюван, противник насилия, поднимается на борт — пусть телохранитель делает свое дело, лишь бы все произошло не на глазах у Дювана.

64 • Нельсон

Он провалялся в отключке добрых двадцать минут. А теперь он уже не на летном поле. И вообще непонятно где. Постепенно приходя в себя, Нельсон соображает, что лежит в вызывающем клаустрофобию ящике, похожем на гроб, но гораздо, гораздо хуже.

— Добрый день, ГОВнюкЗАсранец, — произносит бодрый электронный голос. — Добро пожаловать в незабываемое путешествие! Я Интель-Капсула Автоматического Расплетения, ты можешь называть меня ИКАР.

— Нет! Не может быть! — Он пытается пошевелить рукой или ногой, но они не подчиняются. Кажется, на нем такой же серый комбинезон, как у убегавших расплетов. Только сейчас до него доходит, что комбинезон сделан из металлических нитей, а сам Нельсон зафиксирован на месте с помощью магнита.

— Перед тем как начать, ГОВнюкЗАсранец, мы должны проработать несколько пунктов, чтобы переход в разделенное состояние прошел как можно более гладко и эффективно.

— Эй кто-нибудь! Выпустите меня отсюда! — Нельсон с трудом выворачивает шею и видит, как кто-то заглядывает в окошко разделочной камеры. — Дюван, это вы? Помогите мне! Пожалуйста!

— Пункт первый: определение уровня комфорта. Пожалуйста, оцени свой уровень комфорта по шкале от одного до десяти, где десять — самый высокий уровень.

И тут Нельсон, к немалому своему ужасу, узнает лицо в окошке.

— Арджент! — вопит он, — Арджент, ты не можешь так поступить!

Но тот лишь взирает на него стоическим взглядом циклопа.

— Прошу прощения, — говорит ИКАР, — ответ неясен. Пожалуйста, оцени свой уровень комфорта по шкале от одного до десяти, где десять — самый высокий уровень.

— Арджент, я сделаю что угодно! Дам тебе все, что хочешь! — Но он знает, чего хочет Арджент. Правую половину своего лица. Прямо сейчас.

— Хорошо, — произносит ИКАР, — будем полагать, что уровень твоего комфорта удовлетворительный. Я вижу, что задействована экспресс-программа расплетения без анестезии. Это означает, что мы можем приступить немедленно.