Нераздельные - Нил Шустерман (2015)

Она замечает лежащие около него сумку и шприц с мутной жидкостью. Игла закрыта колпачком. Роберту охватывает страх, и она окидывает палату взглядом. Ни один из мониторов не подает сигнала тревоги, но, может, Кэм сумел управиться и с мониторами?

И тогда, словно читая ее мысли, он произносит:

— Я не смог их убить. Пришел ради этого, но не смог.

Она понимает, что с ним надо обращаться осторожно. Как с фарфоровой статуэткой.

— Конечно, ты не смог. Ведь они — твои духовные братья и сестры. Забрать их жизнь было бы все равно что забрать свою собственную.

— Духовные? — повторяет он. — Я и не знал, что это слово имеется в твоем лексиконе.

— Разве я когда-либо отрицала существование жизненной силы? — возражает она. — Но споры о том, что она собой представляет и в чем ее смысл, вечны.

— По всей вероятности, ты права. — Он наконец поднимает на нее глаза — воспаленные, умоляющие. — Я узнал много такого, что хотел бы забыть! Ты можешь забрать у меня эти знания, как забрала ее?

— Зависит от знания.

— Я говорю о «Гражданах за прогресс», — говорит он. — Я взломал их компьютерную сеть, и теперь мне известна вся правда: что «Граждане за прогресс» контролируют Инспекцию по делам молодежи и что они хотят увеличить масштабы расплетения, чтобы потом сплести обреченных детей и составить из них армию, чем ты и занимаешься.

Роберта вздыхает.

— Мы не контролируем Инспекцию, мы всего лишь имеем на нее значительное влияние.

— «Мы», — ловит ее Кэм. — Значит, обратно к «мы». Не «они». Должно быть, ты успешно прошла их «прогрессивное чистилище».

— Меня высоко ценят без всяких «чистилищ», Кэм. Моя работа говорит сама за себя. И так было всегда.

— А хлопатели тоже твоя работа? — спрашивает он. — Ты ведь в курсе, что и их создали «Граждане за прогресс», не так ли?

Она понимает, что запираться не стоит, это лишь внесет раскол в их отношения, а ей сейчас это не нужно. Ей нужно, чтобы Кэм доверял ей без оглядки. Поэтому она нарушает все протоколы и говорит правду.

— Во-первых, хлопатели — не моя область работы. Во-вторых, мы их не создавали. Хлопатели взрывали себя задолго до того, как мы начали с ними какие бы то ни было отношения. «Граждане» лишь направляют их действия и снабжают деньгами. Благодаря нам их насилие обретает цель, а это значит, что оно служит общему благу.

Он кивает, принимая ее объяснение, хотя, возможно, и не одобряя его.

— Да, можно манипулировать обществом через страх. В истории такое случалось.

— Я смотрю на это иначе. Мы раскрываем людям глаза, чтобы они по-прежнему видели в расплетении смысл и пользу.

Кэм опускает взгляд и медленно качает головой.

— Я не хочу, чтобы кто-то раскрывал мне глаза, предпочитаю держать их закрытыми. Я не хочу ничего этого знать! Пожалуйста, Роберта, ты не можешь опять меня перенастроить? Дай мне нового червя, пусть съест все это!

Она опускается на корточки и, обняв его за плечи, притягивает к себе.

— Бедный Камю, как тебе больно. Мы найдем способ избавить тебя от страданий.

Он опускает голову ей на плечо. Кажется, ему полегчало. Так и должно было случиться. Она в этом не сомневалась.

— Спасибо, Роберта. Я знаю — ты позаботишься обо мне.

Она сует руку в карман блейзера.

— Я всегда заботилась о тебе, разве не так?

— Да, ты всегда оказывалась рядом в трудную минуту. Когда я сбился с пути, ты вправила мне мозги. Когда я сбежал, ты нашла меня и привела домой.

— Я и сейчас с тобой рядом, — говорит она и вытаскивает пистолет — он постоянно хранится в ее прикроватной тумбочке, но до нынешнего момента ни разу не использовался.

— Обещай, что все исправишь!

— Обещаю, Кэм, — говорит она и приставляет дуло к его лбу, зная, что таким образом действительно исправит все.

А затем нажимает на спуск.

68 • Кэм