Нераздельные - Нил Шустерман (2015)

На том месте, где когда-то стоял кожевенный завод, теперь располагается заготовительный лагерь — такой живописный, что туристы, разбивающие палатки на противоположном берегу, часто рисуют с него акварели. Вместо мышей здесь теперь хорошо воспитанные мальчики и девочки, поголовно одетые в белое; их привозят сюда на следующий же день после их тринадцатого дня рождения. Счастливые детишки с сияющими глазами свято верят, что персонал лагеря, благоговеющий перед величием их жертвы, сделает все, чтобы облегчить им переход в разделенное состояние.

Коттеджи «Мышиного Обрыва» отапливаются зимой с помощью индукционного теплого пола, а летом многозональные циркуляционные системы охлаждения обеспечивают каждому спальному месту в точности ту температуру, которую предпочитает десятина. Изысканная пища готовится под наблюдением шеф-повара, одно время имевшего собственное шоу на телевидении, и подается на стол выпускниками Международного Института современных дворецких.

Чтобы попасть в «Мышиный Обрыв», необходимо пройти жесткий отбор, как при приеме в самые престижные университеты. Принятие в Академию — источник гордости как для десятины, так и для всей его или ее семьи; а получение донорского органа отсюда — повод для похвальбы в самых высших слоях общества.

До недавнего времени главные ворота лагеря не запирались на замок. Мало того — на внутренней стороне ворот висит табличка с яркой желто-красной надписью: «ЕСЛИ ВЫ ЖЕЛАЕТЕ УЙТИ ОТСЮДА НЕРАЗДЕЛЕННЫМ, ВЫХОД ЗДЕСЬ». Но за четырнадцать лет функционирования лагеря произошло только четыре побега. Одного из сбежавших нашли потом в лесу замерзшим насмерть. Его похоронили в лагере на самом видном месте, и за могилой тщательно ухаживают. Это свидетельство любви и заботы, которую Академия проявляет по отношению к своим гостям, даже заблудшим, и одновременно напоминание для других десятин, что цена малодушия — смерть.

По требованию Инспекции в последние недели ворота стоят запертыми, а маленькую команду охраны усилили тремя вооруженными стражами. Система безопасности в Академии намного слабее, чем в лагерях, более привлекательных для яростных атак Мейсона Старки, куда подростков свозят против их воли и обитатели которых совсем не желают там находиться.

Новые охранные меры пугают десятин, напоминая о царящем в мире зле, но они черпают утешение в мысли, что оно к ним не придет. Очень скоро мирское зло вообще перестанет их заботить. Собственно, десятин учат испытывать жалость к агрессивному невежеству, ведущему к насилию против заготовительных лагерей.

Обитатели Академии «Мышиный Обрыв» не видят громоздящихся на юге черных грозовых туч. Оттуда надвигается буря гораздо более разрушительная, чем они осмеливаются себе вообразить, и способная положить конец их существованию раньше, чем они лягут под скальпель хирурга.

Вечером накануне запланированной атаки Аистиного батальона, произнеся молитву и почистив зубы, десятины укладываются спать, не ведая о грозе, которая скоро обрушится на них с неистовостью Страшного суда… если только внезапно не придет другой фронт и не утихомирит надвигающуюся бурю.

28 • Старки

Его похитили глухой ночью, совсем не так, как это сделали в свое время хлопатели. На этот раз нападение произошло без шума и гама, без применения грубой силы. Вместо того, чтобы идти напролом, похитители проникли к нему тайно. Ни о чем не подозревающий Старки и опомниться не успел, как в бедро ему вонзился заряд транка. Не дротик, который, в общем-то, помягче и полегче, а полновесная пуля — та взрывается подобно насекомому, расплющенному о ветровое стекло, разница только, что сначала она проникает глубоко под кожу. Чертовски больно, хоть и практически безвредно.

Старки пробуждается от боли, успевает сообразить, что его транкировали, и тут же снова проваливается в беспамятство.

• • •