Кошки-мышки - Наталья Тимошенко (2020)

— А вскрытия не делали, — развела руками Лера. — Макаров тяжело болел, диагноз известен, гистология есть. В таком случае по настоянию родственников от вскрытия можно отказаться. Вот его жена и настояла.

— Значит, она — его сообщница, — заключил Воронов.

— Когда его похоронили? — перебил их Никита. — Во сколько были похороны?

Следователь замолчал, посмотрел на него удивленно, а потом принялся копаться в своих бумагах.

— Так… похороны проходили с 11.30 до 12.00.

— Значит, в полдень он уже точно был в гробу и под землей. По исследованиям одного американского ученого, в гробу человек может прожить максимум пять с половиной часов. То есть примерно в половине шестого вечера Макаров задохнулся бы. Его должны были откопать раньше. В 17.30 в начале ноября еще не темно, на кладбище могли быть люди. Незаметно раскопать могилу и вытащить оттуда человека невозможно.

— Если бы его жена была сообщником, она попыталась бы выбить похороны на максимально позднее время, — согласилась с Никитой Яна.

— Вы на что намекаете? — нахмурился следователь.

— Его смерть — не имитация, — заявил Никита, чувствуя непонятное возбуждение внутри, будто он напал на верный след и с каждым шагом все сильнее приближается к разгадке. — Он действительно умер, его действительно похоронили.

— А тело тогда куда делось? — не понял Воронов.

— Выкопали. Только не пять часов спустя, а позже, ночью.

Воронов несколько долгих секунд молча рассматривал его, а затем все-таки спросил:

— И зачем в таком случае кому-то выкапывать мертвое уже по всем статьям тело?

Никита тоже какое-то время молчал. Знал ответ, но устремленные на него взгляды давали понять, что с таким ответом смирится разве что Яна. Она и сказала за него:

— Зомби?

— Кто-о?! — взревел следователь. — Вы что, американских ужастиков оба пересмотрели?

— Американские ужастики тут ни при чем, — пояснил Никита. — Те зомби к настоящим не имеют никакого отношения.

— Настоящим? — с неподдельным сарказмом хмыкнул следователь.

— Настоящим гаитянским зомби.

Один из рабочих, которые тоже прислушивались к разговору, непечатно выругался.

— Это еще кто такие? — со страхом спросил второй.

Не стоило начинать этот разговор при посторонних, но следователь вопросительно смотрел на него, и Никита сказал:

— На Гаити существуют так называемые бокоры. Это своего рода колдуны, которые умеют создавать зомби. Используют их в основном для тяжелого физического труда. Бокор выбирает подходящего мертвеца, но выкопать его он должен в течение суток после смерти, а не пяти часов.

На самом деле Никита не владел темой в полном объеме и о гаитянских зомби знал немного. Просто прошлой зимой он подхватил тяжелый грипп, почти неделю не вставал с постели, и Даша таскала ему книги в качестве развлечения. Одной из таких книг был мистический роман неизвестной Никите писательницы Марины Врановой, в котором упоминались зомби. Кажется, книга называлась «Тишина старого кладбища» или что-то в этом роде. После нее Никита немного поискал информацию о зомби, но быстро остыл к этой теме.

Он замолчал, и остальные тоже молчали. Ничего не спрашивали, не уточняли. Первым не выдержал Воронов:

— Ты вот сейчас серьезно это все говорил?

— Да, — подтвердил Никита.

— Но это же бред! Не бывает такого!

— Откуда вы знаете? Вы были на Гаити?

— Для того чтобы не верить в зомби, не обязательно бывать на Гаити. Достаточно дружить со здравым смыслом.

— То есть, по-вашему, верить в то, что я могу взять мертвое тело за руку и рассказать, что человек слышал и чувствовал перед смертью, — это проявление здравого смысла, а то, что кто-то умеет заставлять это мертвое тело ходить и выполнять приказы, — уже нет? — с вызовом поинтересовался Никита.