Сибирское дело - Сергей Булыга (2017)

А хозяин лодки уже тоже стоит на поляне и с хитрым видом смотрит на Маркела. Почуял жареное пёс, сразу же подумал Маркел – и спросил, сколько им осталось до Атбаша. Хозяин лодки с напускной досадой ответил, что скорее не больше двух вёрст, так что надо было дальше плыть, там бы их ждало дело, а тут делать совсем нечего. Да, согласился Маркел, нечего, сел на сухую кочку и прибавил, что он теперь сам видит, что ошибся, но переделывать сделанное – это всегда недобрая примета. Хозяин лодки не стал с этим спорить, а только усмехнулся. Маркел спросил, сколько было у Ермака войска, когда он здесь останавливался. Это ему неизвестно, ответил хозяин лодки, он только знает, ему так рассказывали, что когда Ермак вернулся с Вагая на Иртыш, то шёл на четырёх стругах, а это значит, что у него было не меньше восьмидесяти сабель, по двадцать на струг. Маркел согласно кивнул, а сам подумал, что хозяин лодки снова брешет, с Вагая вернулось всего два струга, и то полупустых, а третий струг совсем пропал, наверное, остался где-то здесь. Вот бы его найти, подумалось, на нём же была казна – весь ясак за тот год. Да хотя какой уже ясак, разграбили его татары ещё прошлым летом! Вот о чём Маркел тогда подумал, а сам помалкивал и делал вид, будто внимательно слушает, правда, теперь уже не про Ермака, а опять про Великую Бухарию, про то, что там всего полно – и зверей в полях, и рыбы в реках, и товаров в городах, а в горах железа, меди, хрусталя, самоцветных камней и даже золота.

– Ты только ходи, – говорил хозяин лодки, – и не ленись нагибаться, оно там просто по земле рассыпано!

Маркел, не удержавшись, засмеялся, но негромко. А хозяин лодки всё равно обиделся, сказал, что это правда, потому что если бы не было в Бухарии самородного золота, то не было бы в славном городе Бухаре и монетного дворца. А так есть! И на нём чеканят полновесные золотые дирхемы. А золото, продолжал хозяин лодки, надо брать вот как: найди уродливое место, набери на нём песку и просей через сито или промой через тряпицу, пустые лёгкие песчинки сплывут, а тяжёлые золотые останутся. Или, что ещё лучше, сразу иди вдоль речки и там на берегу ищи уже промытый золотой песок, он на солнце блестит.

– Вот как, к примеру, здесь, – сказал хозяин лодки и указал себе за спину, на берег.

Маркел глянул туда и обмер! На реке, не так и далеко от берега, шагах, может, в двадцати, из-под воды едва виднелся обгорелый остов струга. Солнце садилось, а вода была прозрачная, на дне были видны даже камешки, а струг там и слепой заметил бы! Да и ни с чем другим его спутать было нельзя. Струг, правда, очень сильно обгорел, досок на бортах почти что не осталось, торчали одни только чёрные рёбра. Там было совсем неглубоко, наверное, татары оттащили струг от берега и подожгли его, струг затонул…

Маркел опомнился и улыбнулся. Хозяин лодки смотрел на него очень внимательно, потом даже спросил, что это Маркел там такое увидел. Маркел ответил, что, конечно, ничего, ведь там же река как река. Тогда хозяин лодки обернулся, посмотрел… И, наверное, тоже заметил утопленный струг. Но тоже об этом промолчал, а только сказал, что уже пора ужинать. И они пошли к костру.