Клан - Килан Берк (2018)

– Сука, – простонала Кара, пытаясь не пустить панику в голос, потому что она лишь усилила бы страх, который стремился ее парализовать. Успокойся, скомандовала она себе. Они могли поехать куда угодно.

На самом деле – нет, и она это знала.

Кара бросилась на кухню и схватила телефон. Уже набрала 911, когда заметила на столе клочок бумаги. Она не повесила трубку, но схватила страничку и читала, слушая гудки.

«Дорогая Кара, – было написано там. – Ты знаешь, куда я собралась. Но ты не понимаешь – и не поймешь, даже если я разложу по полочкам, – зачем. А Пит по-своему понимает. Мы поедем вместе, потому что обязаны. Иначе никак. Наверное, ты вызовешь полицию. Это в твоем стиле. Но сделай одолжение. Дай нам пару часов. Хоть какую-то фору. Не дашь – я тебе обещаю, мы как-нибудь выкрутимся. Мы молодые, а не тупые. Так что очень тебя прошу. Ты хочешь мне помочь, и я тебе благодарна, хоть ты 90 процентов времени доводишь меня до белого каления. Вот твой шанс по-настоящему помочь. Как знать, может, у нас еще будет хеппи-энд. С любовью, Клэр».

Кара покачала головой и смяла записку. Из легких вырвался воздух. Она потрясенно оглядела кухню.

Это все я, думала она. Я виновата.

Она уже представляла, что будет с мамой.

Увидела картину, как они стоят на могиле Клэр, под холодным серым небом, пока дождь усеивает каплями полированный дубовый гроб.

– 911. Что случилось? – раздался голос в ухе.

Она умрет, и виновата буду только я.

– Алло? – спросил диспетчер.

– Простите, – сказала Кара в трубку и провела дрожащей рукой по волосам. – Мне нужна полиция.

* * *

Джошуа устал и продрог. Надвигалась ночь; мягкий ветерок набирал силу, становился пронзительным ледяным шквалом, который метался по пику горы, бросая в лицо красную пыль.

Он двигался, чтобы окончательно не замерзнуть, пока глаза непрерывно скользили по плоским равнинам, раскинувшимся вокруг горы. Рассмотреть их становилось все труднее, и он сомневался, что к ним едут такие дураки, что не выключат фары, так что весь его караул казался пустой затеей. Эта мысль пустила корни, пока не стала подозрением. А если Папа выставил его на дозор, только чтобы он не мешался под ногами? А если он стал задумываться, что против него пойдут все дети, как Люк и Сюзанна? Когда убили его сестру, он был еще маленьким и мало что помнил, но, судя по рассказам Аарона, конец ее не был мирным – очень даже кровавым. Джошуа жалел, что все пропустил, хотя сомневался, что это сильно отличалось от того, как они убивали других людей. И все же, когда Аарон говорил об убийстве сестры, в его глазах загорался такой огонек, что было ясно: оно было особенным. Может, скверна проникла так глубоко, что Сюзанна даже переменилась – показала свой истинный адский лик, прежде чем Аарон остановил ее сердце. Правды он никогда не узнает, потому что брат об этом рассказывал, только когда на него находило настроение, и никогда не отвечал на вопросы. Но это не важно. Ее отравили, Папа приказал ее казнить. Люка тоже отравили, и Джошуа не представлял, каково это – провести столько времени в мертвой туше Мамы. Его передергивало от одной мысли, хотя он знал, что если бы сам выбирал между тем, что Папа сделал с Люком, и тем, что Аарон сделал с Сюзанной, выбор был бы очевидным. Люка пощадили, подарили перерождение – только потому, что он был любимчиком Мамы. Все это знали. Джошуа не был ничьим любимчиком и потому нервничал при мысли, что его выставили на дозор, так как сомневаются в его полезности для клана.

Он потопал ногами и задумался, не бросить ли пост, хотя бы ненадолго, только чтобы найти Папу и поклясться страшной клятвой, что он не отравлен и готов служить Господу, пока Он не приберет его с земли и не превратит в ангела.

Он покачал головой и нахмурился, озабоченный направлением, которое приняли мысли. Джошуа был уверен, что не давал Папе повода сомневаться в преданности. И все равно его глодала тревога.