Когда мясная похлебка в котелке закипела, он подошёл к огню с миской. До того, как получить свою порцию обещанной еды, ощупал кожу адептки. Айрис вжала голову в плечи как черепаха. Но ничего не сказала. Она, конечно, подумала, что он ненормальный. Поэтому варева он получил полную тарелку с горкой. Может, она его за людоеда приняла и решила, что сытый от пуза, он не попытается съесть ее ночью?

Шишек и ушибов под пышной шапкой волос не было, значит, она не споткнулась, по обыкновению, на ровной дороге и не получила амнезию пополам с сотрясением.

Вяло зачерпывая еду, Равен хмуро смотрел на девушку, сидящую перед ним, она щебетала, как птичка, и при этом успевала есть, как скаковая лошадь.

Ректору в горло кусок не лез.

«Собственно говоря, в чем я могу ее обвинить? Я сам виноват в том, что она сбежала в Темную Империю. Кто я теперь для нее? Никто.

Император собственноручно разорвал документы на усыновление, и Айрис вновь сирота, перешла под юрисдикцию империи. К тому же она подозреваемая. Слишком яркая внешность, слишком заметное платье, не по моде гладкое, без кусочка кружева. Владелица артефакта. Император и свора имперских лизоблюдов не отстанут от нее. Для нее все складывается как нельзя лучше, а я снова на обочине. Без денег, без титула, без места, изгнан отовсюду, бродяга. Но мне все равно. Я вижу ее, я ощущаю ее, она рядом. Это все, что мне нужно… А кто такой этот Кай, мы разберемся».

Лавель очнулся от своих раздумий, ведьма тыкала ему под нос книгу. На раскрытой странице был изображен трупик животного в оккультной пиктограмме и формулы оживления.

«Черная магия. Ее это интересует?»

– Для тебя все что угодно.

Айрис вздрогнула.

«Я сказал это вслух? Вот идиот!»

Девушка счастливо заулыбалась и пустилась в рассуждения, где достать умершее животное, не убивать же специально для эксперимента.

Лавель выдохнул.

«Глупышка, как всегда, ничего не заметила».

Пустая миска с костями зазвенела перед Равеном. Не отрывая взгляда от фигуры, готовившей чай, он протянул руку и дал щелбан костяному коню, пытавшемуся головой на вытянутой шее достать край миски и зубами притянуть к себе. От щелчка раздался гулкий глухой звук.

Ректор оперся на сцепленные в замок руки. На полный желудок было трудно злиться, но ему это удавалось. Интересно, а своих блохастых домашних животных она помнит?

Равен чуть не зарычал от злости. Хороша же ездовая кошка, ушла кормиться и загуляла неизвестно где, да еще с привязанной к луке седла книгой и поклажей. Он, как дурак, прождал сутки у потухшего костра, пока с поляны его не выгнала стая мелких зубастых кроликов, явно не вегетарианцев. Где теперь бродило пушистозадое транспортное средство, он не знал. Может, ее давно темные твари съели вместе с книгой. Впрочем, магическая зараза вполне могла пройти насквозь любого монстра и выйти с другой стороны, так сказать, естественным путем.

Подумав об этом, ректор пожалел толстую ленивую тварь. Если Айрис ее помнит, – расстроится, лучше не говорить.

Миска медленно ползла к краю стола. Ректор вздохнул и протянул руку.

Чпок!

Мортимер потряс головой и возмущённо захрапел, переступая копытами.

Перед Равеном очутилась огромная дымящаяся чашка чая. К темному закопчённому потолку склепа поднимался густой белый пар, в помещении становилось холодней. Погода, как оно бывает в Темной Империи, резко и стремительно менялась к худшему.

Айрис, кряхтя от натуги, подбросила в костер сломанных деревьев. Не досок, не колотых дров, а именно сломанных пополам, как спички, стволов деревьев. Равену сразу стало очень любопытно, с кем обитает в этом могильнике его ведьма.

Скелетон все-таки умыкнул миску и хрустел в углу костями, пожирая их на скорость, – вдруг отнимут.