Траектория полета - Карен Уайт (2019)

Отвечая на ваш запрос: ваши показания и сопутствующие документы, которые вы предоставили, чтобы начать расследование по делу Жиля Мутона, будут вечно храниться в архивах Мемориала «Яд ва-Шем» и служить целям исследования, образования и увековечивания. Мемориал «Яд ва-Шем» присуждает титул Праведника мира в тех случаях, если запрос на присуждение этого титула тому или иному лицу будет поддержан твердыми свидетельствами, удовлетворяющими принятым критериям.

Искренне ваш…

Я смотрела на имя и подпись и не могла разобрать их сквозь слезы.

– Это дедушка написал им о Жиле. Он собрал документы и свидетельства, необходимые, чтобы Жиль получил признание за его деятельность во время войны.

– Тайно, – добавила Мейси. – Он, наверное, ездил во Францию, чтобы собрать эти сведения. А дома, должно быть, сказал, что едет навестить других пчеловодов. А мы и не знали.

Мейси положила письмо на стол, разгладила бумагу ладонью, и мы прочитали его еще раз вместе.

Мы молчали, однако, я уверена, обе думали сейчас об одном и том же: о грехах и расплате и о том, на что человек готов идти в попытке хоть как-то искупить свою вину.

– Как думаешь, Берди знает? – наконец спросила я.

Мейси покачала головой:

– Нет. Мы должны ей сказать. Может, это принесет ей успокоение.

– Может, это всем нам принесет немного успокоения, – добавила я, думая о потере, которая никогда не будет нами осознана во всей ее полноте.

Взявшись за руки, мы вышли во двор, где светило яркое солнце и звенели веселые крики детей. Мы долго стояли, не размыкая рук, в память о нашем общем детстве и в память о дедушке, который нас вырастил и научил тому, что любовь и прощение зависят друг от друга, как луна и прилив. Одно не существует без другого.

Подошел Джеймс, и Мейси отпустила мою руку. Вместе с ним мы пошли к пасеке, где запах гари давно сменился свежим ароматом летней травы и цветов.

Джеймс однажды спросил меня, чего мне все это стоило. Я не верила тогда, что мои решения имеют цену. Но они, конечно, имеют. Каждый уход и каждое прощание имеет свою цену. И за воссоединение мы платим отброшенной гордостью и новым умением прощать.

Я часто думаю о Жиле Мутоне. Не о его смерти, но о его смелости. Я замечаю ее в Бекки и радуюсь, что его наследие продолжает жить. Что он не забыт.

Возле нас кругами летала пчела, напоминая мне о пчелках на фарфоре. Джеймс поцеловал меня, а пчела, описав еще один круг, улетела в широкое летнее небо. Я смотрела ей вслед, думая о бесчисленных полетах, цель которых всегда одна – ее дом.

Благодарности

Лучшее в работе над романом – кроме, разумеется, удовольствия поведать свою историю читателю – это встречи с замечательными людьми, готовыми щедро делиться знаниями и временем. Я многому научилась, пока писала «Траекторию полета», и хочу поблагодарить тех, кто помог мне разобраться во всем, чего я не знала, и сделал процесс обучения по-настоящему увлекательным.

Я признательна всем прекрасным жителям Апалачиколы за их теплоту, доброту и щедрость, с которой они делятся своей любовью к родному городу – особенно Кати Грин из Муниципальной библиотеки Апалачиколы и Сьюзан Клементсон. Спасибо вам, Кати и Сьюзан, что позволили мне позаимствовать для этой книги ваши имена. Спасибо также Кейси Беннетт из литературного агентства «Мэджик тайм», познакомившей меня с этими замечательными женщинами.

Спасибо пчеловоду Джеймсу Ришу за то, что рассказал мне все, что мне необходимо было знать о сборе ниссового меда на болотах Флориды. Я благодарю Флоренс Лав за терпеливые ответы на мои бесконечные вопросы и за то, что она позволила мне вторгнуться на задний двор ее дома и провести там много часов, пока она показывала мне своих пчел и объясняла, как все это работает. Спасибо, Флоренс, что вы подарили свое имя и сережки с пчелками для моего персонажа-пчеловода.