Война - Наталья Мар

Эйден приставил кончик лезвия к щеке жертвы, закрыл глаза и повел рукой вниз, почти не нажимая, – вдоль горла, к сердцу. Он пытался вообразить, пытался поверить, будто режет глубоко, по-настоящему, и уже решил, что у него вот-вот получится. Но как только открыл глаза и увидел лишь царапины на подбородке и ключице Агаты, схватил удар от Демона. Обманутый, возмущенный вирус мстил: андроид выронил нож и скорчился от боли. Через минуту или около того приступ ослаб – но лишь настолько, чтобы робот смог в новом бессознательном порыве схватиться за орудие. Вряд ли Ибрион видел более жалкого убийцу. Тряслись уже не только руки, но и все тело. Глаза вдруг защипало, и, приложив ладонь к лицу, Эйден обнаружил, что это не слезы, а его серебристая кровь. Голову лихорадило еще сильнее: нестройные ряды собственных мыслей разрывала и уничтожала идея убийства.

– Надеяться не на что, хватит уже, не мучай себя. – вяло заметил профессор. – Еще пара минут, и с твоими притязаниями на престол будет покончено. Ave, Джур!

«Джур?!. Что?.. Как?.. Нет!»»

Целый фейерверк невозможных, взаимоисключающих предположений взорвался в голове синтетика, прежде чем он осознал, что Гервин обратился к реальному герцогу. Эйден устыдился собственных подозрений (хотя, разумеется, дело было в его неспособности соображать) и с трудом повернул голову к прозрачной двери. Он увидел своего друга – тот уже торопливо вводил код разблокировки лаборатории.

Но код был длинный… Джур постоянно сверялся с планшетом… Андроид ощутил вкус поражения на своих губах. Впрочем, это была амальгама, потому что кровоточили теперь не только глаза. Из носа и уха капала ртуть, серебристые шарики падали на лезвие ножа и с него катились на пол.

– Хорошая попытка, риз Авир, – подначил Гервин. – Давай же, открой дверь, спаси Агату! Что ж… Моя цель будет достигнута и без убийства: совет народов увидит, что без помощи человека ни одна машина не способна быть стабильной, разумной, гуманной!

– Черт… – тихо выругался герцог и убрал руки с панели. Его лицо стало бледно-серым.

– Не слушай его! Открой дверь! – андроид пытался воскликнуть как можно громче, но оказалось, что чуть слышно прошептал. Он не смог даже повернуться к двери и стоял вполоборота. Все силы уходили на то, чтобы сдерживать руку с ножом. Джур посмотрел на него болезненно.

– В отличие от тебя, Эйден, я никогда не слушал этого психопата. Я просто верил в тебя, и… прости, сейчас нет иного выбора, кроме как продолжать верить.

– Перестань, Джур, просто прекрати это! Вам не нужен такой император!

– Прости. Совет и сенат должны увидеть, что ты справился сам.

– Джур, я не…

– Хватит отступать при любой трудности, как трансформатор с релейной защитой!

Сквозь тучи на лице герцога проступили красные пятна. Гервин усмехнулся, присел в рабочее кресло и лениво зааплодировал:

– Господа! Сенаторов, а также нас с вами, ждет удивительное шоу.

Эйден уже не мог отвечать. Не мог дышать. Он хотел убить всех: Гервина – за предательство, Агату – для удовольствия, Джура – за его слепую, безумную веру.

«А себя?»

Нет! А себя – нет.

«Стоп. Вот ты и попался!»

Вирус хотел жить. Очень хотел жить. Слишком хотел.

– Коллапс лаборатории, две минуты. Личный код – 763458-F. – собрав последние силы, приказал андроид.

«Принято», – ответила система. – «Уничтожение лаборатории управляемым взрывом через одну минуту пятьдесят шесть секунд».

– Отмена! – хором воскликнули по разные стороны двери Джур и Гервин, наперебой выкрикивая свои пароли. Электронная дама возразила обоим:

«Не принято. Личный код кронпринца Эммерхейса в случае коллапса является приоритетным».

Герцог предпринял безуспешную попытку открыть дверь: оказалось, что в ожидании взрыва пароли разблокировки не действуют. Он так и застыл, в ужасе вцепившись в панель. Через полторы минуты его лучший друг умрет.

Незыблемая вера пошатнулась.