Наперекор - Марта Крон (2020)

— Она не хочет быть со мной, пап…

Барсов-старший лишь скептически усмехается:

— Мальчик, я за твоей мамой четыре года бегал… — выставляет вперёд это количество пальцев. — ЧЕТЫРЕ долгих года смотрела на меня как на пустое место, а ты, парень, после одного месяца сдулся…

— И что ты сделал, чтобы мама обратила на тебя внимание? – затаив дыхание, спрашиваю я.

Тема мамы для нас очень редкая и болезненная, а тут отец сам начал.

— А! – небрежно отмахивается. – Спас от хулиганов… случайно получилось. Шёл к ней домой, чтобы сказать, что больше ничего не чувствую, и она мне безразлична.

— Зачем ей об этом говорить? – выгибаю вопросительно бровь.

— Ну вот так захотелось мне… Чтобы последнее слово было за мной, – почесав подбородок, отец останавливает взгляд на своих руках и задумчиво добавляет. – А вон как получилось… Какие-то гопники к ней пристали в переулке, и это стало для нас ключевым моментом. Все костяшки тогда сбил, лупя по рожам отморозков… Вот, – суёт мне под нос руку, на которой красуется несколько шрамов. – Перерождение из обычного парня в героя оставило следы.

Улыбаюсь вместе с ним, представляя всю картину в красках. Никогда раньше не слышал эту историю. Мама говорила, что они с отцом познакомились в институте, и был он, мягко говоря, придурком.

— Она оценила и обратила на тебя внимание?

— Не сразу, но да. Пригляделась, – кивает головой. – А до этого «королева» даже побрезговала бы меня, «жука», туфлей своей давить. Строила из себя саму неприкосновенность.

— Забавно… — облокачиваюсь на спинку скамьи и запрокидываю голову.

— Ян… — укоризненно бросает отец. – Ты понял, в чём мораль-то?

— Просвети меня, о, мудрейший.

— Перестань быть балбесом и прояви себя как настоящий мужчина, – авторитетно заявляет Барсов-старший, тыча мне в лоб пальцем. — Таких неприступных женщин может зацепить только человечность. Мужское внимание, забота и твёрдое плечо могут сотворить настоящее чудо.

— Прямо чудо? – саркастически ухмыляюсь, просто не зная, что ещё можно сказать.

— Мила должна чувствовать, что рядом с тобой спокойно. Что ты сможешь защитить её в любую минуту, и тебе можно доверять. А вот когда этот момент наступит, и она расслабится… вот тогда хватай и тащи в пещеру, где уже можешь хвастаться большим членом и вставлять свои поганые словечки, которыми ты любишь разбрасываться на каждом углу.

Во все глаза смотрю на родителя и не могу понять, что со мной происходит.

Я так устал и запутался, что на грани срыва. Смеяться или плакать? Вот в чём вопрос.

Сейчас бы выпить… но нельзя. Я должен быть с Милой.

— Спасибо за совет, – с искренней признательностью хриплю я. — Учту.

Наши глаза встречаются, и становится понятно, что отец так же как и я пытается отвлечься от реальности, где за стеной борется за жизнь девушка, в которой мы оба нашли отдушину, в которой разглядели человека, способного вытащить нас из мёртвой петли и открыть новую жизнь, где слово «семья» обретёт новый смысл.

— Всё будет хорошо, Ян, – обхватывает моё запястье мужчина и крепко сжимает. – Идём-ка с тобой в номер. Я забронировал нам один здесь в гостинице при больнице. Если что-то изменится, нам тут же сообщат. Нет смысла сидеть тут и подпирать дверь, – встаёт и тянет мою руку за собой. – Идём, сынок. Впереди трудные дни и нам нужно набраться сил.

***

ЯН.

— Ян, ты понимаешь, о чём просишь? – опаляет меня недоуменным взглядом Аристарх Семёнович, когда мы заходим к нему в кабинет. – Она три дня в реанимации провела. За ней особый уход нужен.

— Я не говорю, что сейчас заберу её. Но при первом же улучшении я хочу перевести Милу на домашнее лечение. Оплачу любые расходы, сиделку… перевозку аппаратуры, если понадобится. Мне нужно знать, когда я смогу это сделать.

— Если показатели будут в норме, то как минимум через неделю, – убеждающая пауза. – Слышал? Неделя. И только тогда я подумаю про стационар.