Еще одна из рода Болейн - Филиппа Грегори (2018)

Руками в старческих пятнах она сжала обитую бархатом подушку на молитвенной скамеечке, и я поняла – в этом мире она больше ничего не видит и не слышит, она рядом с Богом.

Я тихонько вышла и затворила за собой дверь.

Джордж притаился в темноте передней комнаты, как наемный убийца.

– Дядя ждет.

– Я не могу. Извинись за меня.

– Идем.

Я ступила в полосу света, льющегося из распахнутого окна, яркие огни ослепили меня. Кто-то пел, Анна беззаботно смеялась.

– Умоляю, Джордж, скажи, что не нашел меня.

– Он знает, ты у королевы. Меня послали дождаться, когда ты выйдешь. Когда бы это ни случилось.

Я покачала головой:

– Не могу предать ее.

В три шага брат пересек комнату, сжал мой локоть и повел к двери. Он шел так быстро, что я даже бегом с трудом за ним поспевала, а на лестнице не оступилась только благодаря тому, что он сжимал мою руку как в тисках.

– Из какой ты семьи? – спросил брат, стиснув зубы.

– Болейн.

– Кто твоя родня?

– Говарды.

– Где твой дом?

– Хевер и Рочфорд.

– Страна?

– Англия.

– Кто твой король?

– Генрих.

– Вот и служи им. В таком порядке. Разве я назвал испанскую королеву в этом списке?

– Нет.

– Запомни это! – Я пыталась возражать, но он продолжал яростным шепотом: – Каждый день я жертвую собой ради семьи, хожу на задних лапках то перед одной сестрой, то перед другой, угождаю королю. Отрекаюсь от своих желаний, от своих чувств, от своей души! Сам себя не понимаю. Вот и пришли.

Он втолкнул меня в комнату дядюшки, даже не постучавшись. Дядя сидел за столом, свет из окна падал на бумаги, на букет ранних роз. Сразу заметил, как тяжело я дышу, как расстроена.

– Мне необходимо знать, что произошло между королем и королевой. – Он не тратил время на предисловия. – Служанка сказала, ты была там.

Я кивнула:

– Услышала ее плач и вошла.

– Она плакала? – осведомился недоверчиво.

Я снова кивнула.

– Расскажи.

Я молчала. Он властно взглянул на меня. Острый, проницательный взгляд карих глаз. Повторил еще раз:

– Расскажи.

– Король объявил, что стремится к признанию брака недействительным, как не имеющего законной силы.

– А она?

– Попрекнула его Анной, а он не отрицал.

Жестокая радость вспыхнула в его глазах.

– Что она делала, когда ты уходила?

– Молилась.

Дядя встал из-за стола, обошел меня, заботливо взял за руку:

– Ты ведь захочешь повидать детей этим летом, правда, Мария?

У меня закружилась голова от тоски по Хеверу, по моей маленькой Екатерине, по малышу. Закрыла глаза, на миг как будто увидела их, обняла. Ощутила сладкий младенческий запах чистых волос, нагретой солнцем кожи.

– Поможешь нам – разрешу провести в Хевере все лето, пока двор будет путешествовать. Все лето будешь одна с детьми, никто тебя не побеспокоит. Твое дело будет закончено, и я избавлю тебя от двора. Но ты должна помочь мне, Мария. Скажи мне точно, какие, по-твоему, планы у королевы.

– Она собирается писать своему племяннику. Сказала, знает путь, как доставить ему письмо.

– Надеюсь, ты разузнаешь, как это она переписывается с Испанией, и сообщишь мне. Сделаешь – пробудешь с детьми на неделю больше.

Дядя вернулся за стол, занялся бумагами, бросил небрежно:

– Можешь идти.

Когда я вошла, королева сидела за столом и писала.

– А, леди Кэри, пожалуйста, зажгите еще одну свечу, плохо видно.

Я поставила подсвечник ближе к ее бумагам. Королева писала по-испански.

– Пошлите за сеньором Фелипесом, у меня к нему поручение.

Я медлила, но королева, подняв глаза от письма, коротко кивнула.

– Сходите за сеньором Фелипесом, – приказала я слуге, дежурившему у двери.