Миллиардер под прикрытием - Эшенден Джеки

Он поерзал на сиденье рядом с ней, чувствуя, что ее бедро очень близко к его, и все, что ему нужно сделать, это слегка пошевелиться, и оно прижмется к нему.

Иисус.

- Значит, ты потеряла самообладание, - сказал он. - Вот почему ты отстранилась?

Наконец она настороженно посмотрела на него. - Да, это так.

- Почему? - он должен оставить эту тему, действительно должен.

- Потому что... Я никогда не делала этого раньше.

- Нет. Причина не в этом, - потому что с какой стати она вообще предложила все это? Нет, она выглядела... расстроенной. Значит она не скажет ему, что случилось.

Почему ты настаиваешь?

Господи, он и сам не знал.

Подняв руку, он провел ею по волосам.

- Послушай, ты не обязана отвечать на этот вопрос…

- Потому что ты важен для меня, Вульф, - слова прозвучали очень тихо, прервав его речь и выбросив из головы все, что он собирался сказать.

В этом не было никакого смысла. Он солгал ей. Долгие годы он лгал ей. Обо всем. О причине, по которой он с ней дружил, и все же она говорит ему, что он важен для нее?

- Что это значит? - он почувствовал, как у него снова сдавило грудь, как и каждый раз в последнее время, когда она была рядом, и ему это не понравилось. - Как ты можешь так говорить после всего, что я сказал тебе?

Она покраснела, но на этот раз не избегала его взгляда, глядя на него с вызовом в глазах.

- Да, было больно узнать, что ты подобрался ко мне только для того, чтобы добраться до моего отца. И да, я действительно зла на тебя. Но ты был моим другом в течение десяти лет, и я не могу отключить чувства просто так.

Он поймал себя на том, что снова проводит рукой по волосам - нервный тик, от которого он так и не избавился.

- Это не имеет никакого отношения к минету, Лив.

- Имеет. Ты важен для меня, и я..., - она замолчала, сложив руки на коленях. - Я знала, что если продолжу в том же духе, то не смогу выбросить тебя из головы.

Но он ничего не понимал.

- Что это значит?

- Между нами ничего не будет, Вульф. Я знаю это. Но я не хотела начинать ничего такого, что сделало бы жизнь без тебя еще более трудной, чем она есть сейчас.

Глава Девятая

Оливия знала, что не должна была так говорить, не должна была так много говорить. Но все же она должна была сказать ему правду. Позволив Вульфу вывести ее из ресторана, она ушла от отца, и как только пересекла эту черту, пути назад уже не было.

Вульф посеял в ней семена сомнения относительно мотивов отца, и даже если бы она вернулась к своему неловкому обеду с Дэниелом, эти семена все равно были бы там. И они бы продолжали расти.

Но она не осталась. Она пошла с Вульфом и, поступая так, выбрала его.

Она до сих пор не понимала, почему. Возможно, это был тот отчаянный, сладкий, ошеломляющий поцелуй, который он подарил ей у стены. Заключая ее в клетку с жаром и силой его тела, давая ей что-то, чтобы опереться и держаться. И она держалась за него. Потому что этот поцелуй не только сделал ее ноги ватными, но и сорвал с нее уютное одеяло самоотречения. Просто вырвал его из ее рук. Оставив ее ни с чем, кроме голой правды.

И даже все оправдания в мире о том, как она делает это для своего отца, не заставили бы ее хотеть вернуться к Дэниелу Мэю. Мысль о том, чтобы встречаться с ним, выйти за него замуж, спать с ним, ничуть не давало облегчения. Отвращение, которое она испытывала при мысли о том, что он прикоснется к ней, никуда не исчезло.

Она не хотела этого делать. Единственным мужчиной, которого она хотела, был Вульф, и он доказал ей это.

Она протестовала против того, чтобы идти с ним, потому что чувствовала, что должна, но, когда он сказал ей, что у нее нет выбора, что он все равно заберет ее, хочет она этого или нет, что-то внутри нее испытало такое облегчение. Она не хотела принимать решение сама, и он не позволил ей этого сделать.