Миллиардер под прикрытием - Эшенден Джеки

Девственницы не его конек, у него не хватало на них терпения. Но с ней он обнаружил, что у него есть безграничный запас терпения. Опуская ее на кровать, чувствуя на себе ее легкий вес, тепло ее киски, просачивающееся сквозь джинсы, сводило его с ума.

Он хотел перевернуть ее, сорвать с нее трусики, немедленно погрузиться в нее, а затем трахнуть ее в забытье. Но он сдержался, позволив ей сесть на себя, чтобы он мог видеть ее лицо, изучая ее реакцию, пока он задирал ее платье, пока поглаживал ее горячую маленькую киску через материал ее трусиков.

Она была такой мокрой, такой скользкой. И когда он прикоснулся к ней, то увидел яркую вспышку реакции, промелькнувшую на ее лице, услышал ее тихий, потрясенный вздох.

Да, где-то в глубине души он нашел для нее терпение. Не торопился, держал себя в руках. Наблюдал за ней, прикасаясь к ней, чувствовал, как плотный, влажный жар ее плоти сжимается, словно кулак, вокруг его члена, он чувствовал, как она сжимает его…

У него было много женщин. Он много чего с ними делал. Иногда у него было сразу две, а в памятные вечера - три.

Но по какой-то причине вид Оливии де Сантис, ее платья, задранного выше бедер, ее голубых глаз, черных от желания, ее задыхающиеся вздохи, наполняющие комнату, когда она двигалась на его члене, был самым эротическим опытом в его жизни.

И когда оргазм обрушился на него, это было похоже на самодельное взрывное устройство, взорвавшееся прямо у его головы, разорвавшее его на куски и забравшее с собой его сознание.

Да, с ним никогда такого не случалось. Оргазм был настолько сильным, что ослепил его.

Его тело напряглось, более чем готовое к следующему раунду, но Вульф проигнорировал это, повернув голову, проверяя Оливию. Ее рыдания утихли, и теперь она лежала рядом с ним, тихо дыша, а ее теплое дыхание касалось его шеи.

Если бы это был обычный перепих, он бы перевернул ее на спину и подготовил бы ко второму раунду, но это не был обычный перепих. И это была не какая-то девчонка, которую он подцепил в баре.

Это была Оливия. Которая была девственницей. С которой после всего этого нужно будет обращаться по-особому.

Осторожно отодвигая ее, он освободился, встал с кровати, подошел к двери, ведущей в крошечную ванную, и шагнул внутрь, чтобы избавиться от презерватива. Потом налил в раковину теплой воды, нашел чистую мочалку, намочил ее и выжал.

После этого он полностью разделся, оставив одежду в куче на полу, и вернулся к кровати с влажной тряпкой.

Оливия лежала на спине, закрыв лицо рукой. Пуговицы ее платья были расстегнуты до талии, обнажая соблазнительные изгибы талии и бедер, ее бледную гладкую кожу.

Она выглядела чертовски восхитительно.

Он опустился на кровать, потянулся к ее трусикам и медленно спустил их вниз по бедрам. Она тихо вскрикнула и убрала руку от глаз, открыв заплаканное, раскрасневшееся лицо.

Такой чертовски восхитительной. Такой чертовски красивой.

Ее голубые глаза опустились на ткань в его руке.

- Что ты делаешь?

- Подумал, что тебе может быть больно. Это поможет, - он осторожно раздвинул ее ноги, заметив маленькие пятна крови на нежной коже внутренней стороны бедер.

Да. Определенно девственница.

- Вульф..., - она издала тихий смущенный звук, когда он приложил ткань между ее ног, ее рука потянулась, чтобы оттолкнуть его, когда он нежно погладил ее.

- Эй, - упрекнул он. - Позволь мне сделать это. Я почувствую себя так лучше, ладно?

Она скорчила гримасу.

- Я могу сделать это сама.

- Конечно, можешь. Но я хочу сам, так что ты мне позволишь.

Она издала звук несогласия, но не отодвинулась и не попыталась остановить его. Вместо этого она снова закрыла лицо рукой и напряглась, когда он поднес ткань к ее коже. Но это продолжалось недолго, напряжение спало, когда он провел тканью, смывая последние остатки крови, успокаивая ее.

Она вздохнула.