Миллиардер под прикрытием - Эшенден Джеки

- Так что же ты собираешься делать? - потребовала она, ярость сквозила в ее словах, хотя голос был хриплыми. - Убьешь меня, как убьешь отца? Выстрелишь мне в голову? Потому что теперь я знаю слишком много, не так ли? Я знаю твои планы. Ты никогда не сможешь меня отпустить. Тебе придется держать меня вечно или…

Вульф зажал ей рот свободной рукой. Не сильно, настолько, чтобы остановить поток ее слов. Слова, которые врезались ему в грудь, причиняя боль гораздо большую, чем любая пуля.

Она чувствовалась такой хрупкой рядом с ним. Такой маленькой и беззащитной. И все же каждое ее слово было правильным. В конце концов, это всегда будет его выбор. После смерти отца она точно узнает, кто его убил. А Вульф не мог этого допустить. Она пойдет в полицию, расскажет им все, что знает.

Она права. Ты никогда не сможешь ее отпустить.

Что-то глубоко внутри него шевельнулось, тяжелое от уверенности и своего рода удовлетворения.

Нет, он не мог ее отпустить. Теперь она была его. Она выбрала его в тот самый момент, когда вышла из ресторана, и в каюте ранее она тоже выбрала его снова.

И он, блядь, заберет ее себе.

Она затихла, ее дыхание было частым под его ладонью. Теперь она не сопротивлялась, а ее глаза были закрыты. На ее щеках были слезы, и когда он посмотрел вниз на ее раскрасневшееся лицо, он увидел, что еще больше слез медленно течет из-под ее ресниц.

Он знал, что причинил ей боль. И если бы он был другим человеком, может быть, лучшим, он бы отпустил ее. Позволил бы ей обратиться к властям или, может быть, даже передумал бы убивать Чезаре.

Но он не был другим человеком.

Он был тем человеком, которым сделал его отец, оружием. И он должен был преследовать свою цель.

Ты же понимаешь, что она никогда тебя не простит, не так ли?

Но как только все это закончится, он наверняка проведет остаток своей жизни, пытаясь загладить свою вину перед ней.

- Я никогда не причиню тебе физического вреда, Оливия, - сказал он, произнося каждое слово как клятву. - Никогда в жизни. Но ты права. Я также никогда тебя не отпущу, - он отнял руку от ее рта и посмотрел в ее темные, как ночь, глаза. - Теперь ты моя, детка. Понятно?

Ее взгляд был черным от бурь и тысячи других эмоций, которые он не мог определить. Затем он почувствовал движение ее руки, ее ладонь накрыла перед его джинсов, находя его член твердым и готовым. Дыхание со свистом вышло из него, и он почти зарычал, потому что это было чертовски приятно.

- Когда-то я любила тебя, Вульф Тейт, - сказала Оливия, не отрывая от него взгляда, ее большой палец пробежался по его ноющему члену, поглаживая его. - Но я больше не думаю, что люблю тебя.

Глава Двенадцатая

Его жар был уже знаком ей, а сила - ну, она уже все о ней знала. Она чувствовала ее по тому, как он держал ее, и она ничего не могла сделать, чтобы заставить его отпустить ее. И какой-то части ее это нравилось. Какая-то часть ее даже любила это. Что она может ударить его, пнуть и причинить ему боль, бороться с ним, а он будет стоять словно гора. И не сдвинется с места.

Он будет держать ее до конца времен.

Она не знала, что заставило ее прикоснуться к нему. Что заставило ее положить ладонь на его твердый член, скрытый джинсами. Что заставило ее сжать его.

Может быть, все дело в том, что она чувствовала, как напрягается каждый мускул его тела, как тяжело он дышит ей в ухо. Осознание того, что прямо сейчас у нее была какая-то власть над ним.

Она отчаянно нуждалась хоть в какой-то власти над ним.

Он не причинит ей вреда, она верила в это безоговорочно. Вульф Тейт мог хотеть убить ее отца, но он никогда не причинит ей вреда. И все же он не собирался отпускать ее, она знала и это. Теперь она знала слишком много и ясно изложила свою позицию.

Он может и не отпустить ее, но она не позволит ему убить своего отца.