Во тьме - Максим Шаттам (2015)

Продавец покачал головой; явно забавляясь, он разглядывал детектива через очки.

— Отлично. Я никогда ее не видел, но делал кое-какие поддельные документы на это имя.

— По чьей просьбе?

— Боба.

Сердце Бролена едва не выпрыгнуло из груди.

— Кто этот Боб?

Изготовитель подделок устало посмотрел на деньги, которые Бролен все еще держал в руке:

— Вы платите за Малишу или за Боба?

Бролен вытащил еще сто долларов.

— Это все меняет. Боб — один из продавцов, которые сюда приходят.

Чувствуя сильнейший прилив адреналина, Бролен вдруг понял, что весь с ног до головы покрылся потом. Ладони взмокли.

— Он тут? — быстро спросил детектив.

— Нет, сегодня его здесь нет; на самом деле он бывает тут нечасто.

— Зачем он приходит? Торговать?

Старик кивнул: да.

Мучаясь ужасным сомнением, Бролен наклонился к старику:

— Скажите, что Боб здесь продает?

Торговец фальшивками, казалось, размышляет. Он провел кончиком языка по губам.

— У каждого свои заморочки. Как вы уже заметили, здесь можно найти все. И есть те, кто это покупает. Это может показаться безумным, но у Боба даже были в каком-то смысле постоянные покупатели.

— Что он продает? — настаивал Бролен.

Он больше не мог сдерживаться.

Поморщившись, продавец фальшивых документов сглотнул:

— Он торгует человеческой плотью.

61

Аннабель не могла поверить своим глазам.

— Что такое? Что ты хочешь сказать? — занервничал Джек Тэйер. — Что мы должны понять, глядя на эти фотографии?

Женщина взяла два снимка одной и той же жертвы; один был сделан до похищения, другой — после.

— Сравни их. Что ты видишь?

Джек в задумчивости потер подбородок:

— Ужас… А вы что думаете, шериф?

Эрик Мердок подошел ближе:

— Этот тип, он очень бледный, а раньше он был загорелым, вы не находите?

— Не только, — перебила его Аннабель. — Я ведь говорила, что этот снимок сделан почти за три месяца до похищения. Разве вы не видите ничего шокирующего?

Выражение радости, которой лучилось лицо на первой фотографии, сменилось гримасой страха; за исключением этой разницы, мужчина на снимках был похож на себя. Волосы отросли, были непричесанными, подбородок покрыт щетиной, но настоящая перемена произошла только во взгляде, нигде больше.

— Морфология! — воскликнула Аннабель. — У него такие же щеки, как и до похищения, он не потерял в весе. Посмотрите на остальных, с ними то же самое. Кто-то даже поправился. Во время заточения их хорошо кормили. Даже больше, чем нужно. Джек, вспомни их татуировки, ничего не приходит в голову?

— Клеймо собственника?

— Точно! Как на животных. Адепты Калибана собирают стадо. Джек, это не что иное, как стадо, которое они метят своими клеймами!

Пока слова вылетали из ее рта, Аннабель представила себе размах того, о чем она говорила.

Жертвы на фотографиях выглядят упитанными, со скелетов содрали всю плоть…

Ей хватило доли секунды, чтобы все расставить по местам, обнаружить связь между только что обнаруженным фактом и мотивацией поступков Боба.

— Они откармливают их, прежде чем съесть! — воскликнула она.

— Это абсурдно! — возразил шериф Мердок. Он, казалось, пребывал в состоянии шока. — В конце концов, хоть на миг задумайтесь: мы живем в XXI веке, с каннибализмом давно покончено!

— Нет, напротив, она права, — отозвался Джек. — Это великолепным образом объясняет, почему он назвал себя Калибаном. Не только из-за Шекспира: это анаграмма, образованная от слова canibal.

Тэйер казался пораженным. Анаграмма — как все просто, а он даже не подумал об этом, хотя с самого начала расследования обратил внимание на это слово.

— Черт! — выругалась Аннабель. — Ты понимаешь, это же секта каннибалов. Боб управляет сектой тех, кто поедает человеческое мясо!