Во тьме - Максим Шаттам (2015)

Фостер нагнулся над лицом женщины. Оно было худым, с выступающими скулами, глаза ввалились в орбиты. Кожу покрывали жестокие кровоподтеки темно-фиолетового цвета; лицо еще не успело распухнуть, женщина умерла раньше, чем это случилось. Коронер натянул толстые перчатки и поднял веко. Глаз был неестественно плоским, расслоился, зрачок принял овальную форму, склеру пересекал длинный красный след.

— Конъюнктивальный кровоподтек свидетельствует об асфиксии, — произнес коронер. — И потом, посмотрите на эти маленькие, расположенные дугой повреждения на шее — это следы ногтей нападавшего. После вскрытия смогу сказать точнее, думаю, убийца напал на нее сзади.

Аннабель присела над трупом и заметила небольшие, но многочисленные пятна, покрывавшие тело. Маленькие темные кружки под кожей.

— Что это такое? — спросила она, указывая на них пальцем.

Врач перехватил ее руку:

— Если хотите к ней прикоснуться, лучше надеть перчатки. Полагаю, пятна — это признак саркомы Капоши; во всяком случае, очень похоже. — Он устремил взгляд на Аннабель. — Обычно мы встречаем этот тип саркомы у людей, зараженных ВИЧ, детектив. Учитывая это обстоятельство, думаю, вам лучше быть осторожнее.

Он отпустил руку Аннабель.

— У вас есть соображения по поводу того, как развивались события? — спросила она.

Эд Фостер пожал плечами:

— Точно не могу сказать. Есть определенные сомнения. Можно говорить о преступлении на сексуальной почве, действии маньяка, однако у меня есть и другая гипотеза… Посмотрите сюда, на эти маленькие шрамы по обеим сторонам тела.

В самом деле, Аннабель заметила белые отметины, поднимавшиеся от бедер к подмышкам, они располагались на теле с двух сторон и были похожи на кусочки белого молочного шоколада.

— Похоже на отпечатки швов, появившиеся на коже уже после смерти; эта девушка носила очень облегающую одежду. И еще вот это.

Он указал затянутым в латекс пальцем на грудную клетку, а потом на область пупка. Кожа там и там была очень аккуратно срезана, и виднелись белые края ран. Никаких видимых следов крови.

— Она умерла задолго до того, как с ней сделали это; кровь не текла вообще, сердце не билось. Думаю, нападавший срезал с нее одежду с помощью скальпеля или чего-то похожего. И задел при этом кожу. — Коронер прищелкнул языком. — Вот как я себе это вижу: кто-то выслеживает эту женщину, насилует ее. Возможно, успевает надеть брюки, но не более того. Потом, не знаю почему, он решил потрогать ее за грудь и обнаружил пятна на теле. Он тут же понял, что имел дело с больным человеком, и пришел в бешенство. Ударил девушку по лицу, она упала, и он задушил ее. Находясь в полубредовом состоянии от нахлынувшего гнева, он решает сжечь ее гениталии. Прежде чем уйти, разрезает одежду на груди и бросает ее в темноте. Вот так. Правда, до момента вскрытия это лишь предположения, возможно, через несколько часов я скажу что-то прямо противоположное.

Аннабель кивнула: она знала, что большинство судмедэкспертов и коронеров, как правило, избегают любых утверждений, если не имеют на руках исчерпывающих данных.

— А татуировка?

— А, да!

Он собрался поднять голову жертвы, но из-за окоченения ему пришлось сделать усилие. В основании затылка на кожу был нанесен «штрих-код». Множество запекшихся корочек крови смутили коронера.

— Довольно странно, — сказал Фостер. — Это сделано совсем недавно, шрам еще не зарубцевался, то есть это сделали за несколько часов до убийства, не ранее. Нужно будет вспомнить цитологию, чтобы уточнить.

— Вы рассчитываете сделать вскрытие быстро?

Во второй половине дня. Я пришлю вам копию отчета.

Они встали. Небо белело все быстрее, прожекторы становились бесполезными.

— Можно ее забирать? — уточнил коронер. — Она здесь уже давно, лучше, чтобы солнце осветило что-то иное, нежели труп.

Колокол медленно продолжал звонить: «Динь-динь».