Соверен - Кристофер Сэнсом (2008)

— Со слабой примесью королевской — со стороны Тюдоров. Но к дому Йорков он не имеет никакого отношения.

— Документы здесь, со мной, — сказал Джайлс, похлопав себя по карману. — Завтра я отправлюсь в город и отыщу нужных мне людей. С их помощью я рассчитываю распечатать документы и развесить их по всему Лондону. Момент сейчас подходящий, ибо арест королевы повлек за собой новый приступ недовольства. Для того чтобы вспыхнуло новое восстание, необходимо лишь подпалить фитиль.

— И это сделаете вы.

— Идемте со мной, Мэтью. Ваше место — среди тех, кто хочет спасти Англию. Среди тех, кто вернет этой стране благоденствие и процветание.

— Нет, — отрезал я.

— Вспомните, как этот выродок глумился над вами в Фулфорде. Гнусная его шутка, подхваченная молвой, превратится в легенду, которая будет сопровождать вас до конца дней.

— И вы предлагаете мне отомстить за нанесенную обиду, сбросив короля и ввергнув страну в смуту и хаос? — тихо осведомился я. — Кого вы намерены возвести на престол? Из всех потомков герцога Кларенса осталось в живых лишь дитя женского пола. Закон весьма неясно выражается относительно того, может ли женщина быть наследницей престола. И в любом случае, люди не захотят, чтобы ими управляла маленькая девочка.

— Вы ошибаетесь, в живых остался еще один представитель линии Кларенсов, достигший зрелых лет. Кардинал Поул.

— Епископ-папист?

— Папа освободит его от сана, дабы он мог взойти на трон. Идемте со мной, Мэтью, — вновь призвал Джайлс, и в голосе его послышалась мольба. — Освободим страну от власти невежд и стяжателей.

— А какая участь ожидает Кранмера?

— Костер, — без колебаний изрек Ренн.

— Мне с вами не по пути, — произнес я непререкаемым тоном.

Взгляд Джайлса, осознавшего, что уговоры бессмысленны, потух, лицо приняло рассеянное выражение. Он явно прикидывал про себя, как ему поступить. Мне оставалось лишь сожалеть о том, что рядом нет Барака. Пожелай Джайлс Ренн покинуть мой дом, я не смог бы удержать его в одиночку.

— Значит, в глубине души вы остаетесь реформатором? — спросил он, поднимая на меня глаза. — И не желаете восстановления истинной религии?

— Я не принадлежу ни к одной из сторон. Знаю лишь, что их противостояние стало для страны величайшим несчастьем. Уверенность в своей правоте затмила вам взор, и вы хотите раздуть пожар, не думая о последствиях. Скорее всего, мятеж, о котором вы мечтаете, будет подавлен. Но в любом случае новое столкновение между католиками и протестантами повлечет за собой реки крови, разруху и голод. Плач вдов и сирот будет раздаваться по всей стране, невозделанные поля зарастут сорной травой. Вы хотите, чтобы в Англии вновь разразилась война, подобная войне Алой и Белой розы? Я этого вовсе не желаю. И паписты, и реформаторы слишком похожи в своем стремлении к власти и ненависти к врагу. Вам кажется, вы способны вернуть стране благоденствие и процветание. Увы, это иллюзия. На самом деле вы принесете выгоду лишь стервятникам, подобным Малевереру. Они всегда ухитряются нагреть руки в годину смуты, в то время как простым людям остается лишь взывать к милости небес.

— Мы положим конец ереси, — с холодной уверенностью отчеканил Джайлс. — Возродим истинную веру и возведем на трон законного монарха.

— А архиепископа Кранмера отправите на костер. Как и прочих своих врагов. Правление, которое установится после вашей победы, неминуемо станет зеркальным отображением нынешнего. А возможно, превзойдет его в жестокостях.

— Я должен был сразу понять, — вздохнув, пробормотал Джайлс, — вы давно охладели к вере, и разгул ереси оставляет вас равнодушным. Но неужели вас не волнует, что внук лучника называет себя помазанником Божьим? — вопросил он с отчаянием.

— Волнует, но не настолько, чтобы ввергнуть Англию в пучину новой войны.