Соверен - Кристофер Сэнсом (2008)

Барак и Тамазин вернулись час спустя, промокшие насквозь. Тамазин выглядела расстроенной, покрасневшие глаза говорили о том, что она недавно плакала. Я встретил их, сидя у огня в гостиной. Подбросив в очаг несколько новых поленьев, я помешивал угли кочергой. В том, что у меня началась лихорадка, не оставалось никаких сомнений, ибо озноб сменялся приливами жара, во время которых по лицу струился пот. Барак и Тамазин в ужасе уставились на меня, так как я был перепачкан грязью с головы до пят, а от мокрой одежды валил пар.

— Господи боже, сэр, что случилось? — воскликнул Барак, подбегая ко мне.

— Джайлс Ренн погиб, — произнес я едва слышно. — Мы сидели здесь, в этой комнате, за ужином и беседовали. Внезапно им овладел приступ безумия, он выскочил в сад, призывая племянника.

У меня было время тщательно продумать эту историю, и сейчас, рассказывая ее, я смотрел прямо в голубые глаза Тамазин. Лгать мне приходилось не только ради собственного спасения, но и ради того, чтобы не впутывать Барака и его подругу в очередное темное дело.

— Найти его мне удалось не сразу, так как он убежал в вырубленный фруктовый сад, — продолжал я. — Я отыскал его в огромной луже, которая сейчас превратилась в настоящее озеро. Должно быть, он потерял сознание, упав в воду, и захлебнулся.

— Боже мой, но почему он вдруг впал в безумие? — закрыв лицо руками, прошептала Тамазин.

— Вероятно, тому виной его болезнь. Тяжкие недуги нередко влекут за собой помутнение рассудка. К тому же сегодня мне пришлось сообщить ему дурную весть. Мартин Дейкин, его племянник, умер два года назад. Для старика это оказалось непереносимым ударом.

— Бедный, бедный мастер Ренн, — пробормотала Тамазин, и на глаза ее навернулись слезы.

«Напрасно я подозревал эту девушку в хитрости и притворстве, — пронеслось у меня в голове. — Душа ее отзывчива на чужое горе и полна сострадания. Сейчас она искренне горюет о Ренне, как прежде горевала о мистрис Марлин. А в Йорке, во дворе аббатства, она сочувствовала мне».

— Где он? — спросил Барак.

— Там, у пруда. Он слишком тяжелый, мне не принести его в дом. К тому же я, кажется, нездоров.

— Пойду погляжу, что там такое, — сказал Барак. — А вы ждите здесь.

Тамазин подошла ко мне и положила на мой лоб свою прохладную руку.

— У вас сильный жар, сэр. Вам надо немедленно лечь.

— Да, я сейчас лягу. Я должен попросить у вас прощения, Тамазин.

— Но за что?

— За то, что я питал на ваш счет необоснованные подозрения.

— Я заслужила их, начав наше знакомство с обмана, — слабо улыбнулась девушка.

— Которому я придал слишком большое значение, — вздохнул я и тихо добавил: — Сегодня я потерял друга.

Она тихонько погладила мою закованную в наручник руку.

— Найти слесаря, о котором говорил Джек, оказалось не так просто. Но нам все же удалось его отыскать. Завтра он придет и избавит вас от этой мерзкой штуковины.

— Замечательно, замечательно. Спасибо вам за хлопоты.

— А мистрис Вуд спит?

— Да, Джоан сегодня рано легла. Она ничего не видела и не слышала, и, думаю, нам не стоит ее беспокоить.

Я немного помолчал и спросил, пристально глядя в лицо девушки:

— Почему вы плакали, Тамазин?

— Джек отыскал моего отца, сэр, — вздохнула Тамазин. — Он и в самом деле занимает при дворе неплохое положение. Представьте себе, он повар на королевской кухне. Но, по словам Джека, он слишком высоко задирает нос, а обо мне слышать не желает.

Она всхлипнула и прикусила губу. Глаза ее вновь наполнились слезами.

— Мне очень жаль, Тамазин.

— Глупо было так долго тешить себя мечтами. И я рада, что наконец узнала правду.

— Да, рано или поздно узнать правду все равно приходится, — произнес я, думая о Джайлсе. — Хотя подчас неведение бывает куда приятнее.