Судный день - Адриан ДАже (2011)

Фидель лежал без сознания на дне своей лодки, рубашка его была в кровавых пятнах. О’Коннор взял полотенце, чтобы остановить кровотечение.

— Где здесь лучше окажут медицинскую помощь — в Сан-Педро или в Панаячеле?

— Врач есть в Сан-Маркосе, — ответила Алета, заводя мотор.

На маленькой пристани их ждал Хосе Арана, и вместе с О’Коннором они отнесли Фиделя в дом доктора, где Арана остался дожидаться новостей о состоянии здоровья лодочника.

* * *

Когда Хосе вернулся, Алета сидела с О’Коннором в саду и рассказывала ему о том, что ей удалось узнать во время сеанса регрессивной терапии.

— Доктор сказал, что с ним все будет в порядке, — сказал Арана, — но если бы вы привезли его чуть позже, Фиделя уже не было бы с нами. — Он взял в руки резную нефритовую статуэтку, восхищенно глядя на работу древнего мастера. — Вы просто молодцы, — добавил он.

— А вы знали, что один из нас мог потерять руку? — спросила Алета; голос ее прозвучал резко.

— Я предупреждал вас, что статуэтка и Кодекс будут тщательно охраняться, — просто ответил Арана, — но сейчас важнее то, что до солнцестояния осталось менее трех дней.

— До отъезда у нас есть еще одно небольшое дельце в Сан-Педро, — сказал О’Коннор. — В дневниках фон Хайссена содержатся неопровержимые доказательства тех злодеяний, которые нацисты совершали в Маутхаузене… а также свидетельства причастности ЦРУ к деятельности гватемальских «эскадронов смерти». Дженнингс, видимо, не знает, где они находятся, но нам необходимо переправить их в безопасное место.

— И как ты собираешься отвлечь Дженнингса? — спросила Алета. — Месса закончится через полчаса.

— А как ты относишься к тому, чтобы исповедаться?

— Что?

— На крыльце церкви я видел объявление. После мессы Дженнингс исповедует прихожан, и, если тебе удастся задержать его в исповедальне, я бы мог спустить сундуки с дневниками с чердака и доставить их на катер.

— А что будет, если он меня узнает?

— Не узнает, при условии что ты будешь под никабом.

— Мусульманской накидкой, закрывающей все, кроме глаз? Он не станет исповедовать мусульманку!

— Сделай вид, что в твоей жизни наступил кризис и ты собираешься сменить веру. Тогда времени у меня будет предостаточно!

— Тогда я точно застряну там на неделю. К тому же я буду выглядеть как белая ворона.

— Ничего подобного, — сказал Арана. — В общине у озера Атитлан есть немало мусульман, и мы живем с ними вместе без всяких проблем. К тому же на многих изображениях Девы Марии она показана в вуали. Так что это просто христианская версия хиджаба.

55

Сан-Педро, Гватемала

Алета дожидалась на ступеньках главного входа в церковь, пока последний из прихожан не попрощается со священником за руку, тогда как О’Коннор занял позицию в саду. Даже на расстоянии ему было видно, насколько Дженнингс удивлен и раздражен желанием мусульманки отказаться от своей веры в католической исповедальне, но, тем не менее, эти двое все-таки скрылись в церкви. О’Коннор был уверен, что с Алетой Дженнингс увязнет надолго, и поэтому тут же направился в домик священника.

Монсеньор Дженнингс распахнул дверь небольшой деревянной кабинки для исповедей и зажег красную лампу. Алета закрыла шторку на входе со своей стороны, встала на колени на ободранную подушку и стала ждать, пока Дженнингс отодвинет потертую кедровую перегородку в окошке. Сквозь щели Алете были видны очертания его полной фигуры. Он тяжело дышал. Алета не была в исповедальне уже много лет, но она помнила неискреннюю процедуру признания в своих несуществующих подростковых грехах, словно это было вчера. Она помнила также о тех жизнях, которые изуродовал этот лицемер по другую сторону перегородки.

— Мои друзья сказали мне, что если я не откажусь от ислама и не приму католическую веру, то буду вечно гореть в аду, — прошептала Алета.