Конец радуг - Вернор Виндж (2019)

Роберт с трудом отогнал порыв остаться в этой эпохе. Она была так близка его университетским годам. Так… уютна. И ему внезапно пришло в голову, что историки, наверное, поддерживают библиотомный проект. Располагая базой данных Уэртаса, они значительно ускорят реконструкцию объектов своей ностальгии.

Он вызвал панель управления. Там обнаружилось нечто, именуемое «континуальным паравременным скольжением». Еще предлагали выбрать мир определенного писателя. Вот и Ежи Гачек. Не-ет, хватит с него на сегодня опасных знаний. А как насчет Терри Пратчетта? Сойдет. Пригородная застройка стала саманной. Машина превратилась в причудливо изогнутый ковер, скользящий по травянистому склону, который за миг до этого был равнинной возвышенностью к северу от Маунтин-Мэдоу-роуд. Впереди проявилась долина с разноцветными палатками; надписи на них были выполнены курсивным шрифтом, вроде латиницей, но в стиле арабской вязи. Далеко на западе, куда протянулась долина, виднелся клочок океана с… парусными кораблями?

Роберт Гу читал один из романов Пратчетта[24]. У него сохранилось впечатление, что действие там происходило в городе, похожем на средневековый Лондон. А эта местность другая. Он присмотрелся к палаточному городку…

Мири Лена, Сю: <sm> А вот и он, снова у меня на крючке! Видите? </sm>

Сю Мири, Лена: <sm> Вау. Ты едешь рядом с ним? </sm>

Мири Лена, Сю: <sm> Нет, по камерам с холмов и авто восстановила. </sm>

СюМири, Лена: <sm> Он, кажется, просто смотрит по сторонам. </sm>

Мири Лена, Сю: <sm> Шариф под моим контролем. Роберт полностью наш. </sm>

Лена Мири, Сю: <sm> Это-то и странно. </sm>

Мири Лена, Сю: <sm> О’кей, теперь я Шариф, сижу рядом с Робертом… о че-ерт! </sm>

Кто-то вежливо откашлялся. Роберт поспешно повернул голову.

Это был Шариф, на дальнем конце пассажирского сиденья.

– Не хотел вас застать врасплох, профессор. – Образ подобострастно улыбнулся. – Я пытался раньше проявиться, но были технические проблемы.

– Да, хорошо, – сказал Роберт, рассеянно подумав, что, может, это глушилка Томми все еще работает.

Шариф жестом обвел окружающий ландшафт.

– И что вы об этом думаете?

Окрестности Сан-Диего, но несколько более влажные. И с другим населением, с иной цивилизацией.

– Я думал, меня в одну из работ Терри Пратчетта перебросят.

Шариф пожал плечами.

– Ну да, вы попали в основной круг убеждений Пратчетта. По крайней мере, для Сан-Диего.

– Да, но… – Роберт указал на травянистый ландшафт. – Где Анк-Морпорк? Где трущобы, ныряльщики, городская стража?

Шариф улыбнулся.

– В основном в Лондоне и Пекине, профессор. Лучше подстраивать фэнтези под опорную географию. Пратчетт пишет про весь мир. Здесь показана область, соответствующая Сан-Диего. – Шариф на миг уставился в пространство. – Да, это Абу-Даджиб. Ну, вы знаете, султанат, который он поместил сразу к югу от Сумарбада в «Огненном вороне».

– Гм? – В «Огненном вороне»?

– Написанном уже после того, как вы утратили, э-э-э…

После того, как я выжил из ума, все верно.

– Он, э-э-э, колоссален. Я еще себе представляю, как пишут о таком месте, но ни один человек, ни одна кинокомпания не смогли бы все это отразить… – Рядом с окном пролетела женщина верхом на крылатой игуане. Роберт отдернулся. (И перескочил в реальный вид: это пронесся мимо «Крузер» дорожного патруля.)

Шариф хмыкнул.

– Это не одного человека работа. Тут, вероятно, миллион фанов потрудился. Как и многие из лучших реальностей, она обрела коммерческий успех. Признана самым успешным внешним кино 2019-го. С тех пор стала только лучше: фанаты этим показывают свою любовь.

– Гм. – Роберт всегда презирал киноиндустрию за многомиллионные обороты. И писателей, которые разбогатели ее стараниями, тоже. – Наверняка Пратчетт нехилые деньги на этом поднял.