Забудь мое имя - Дж. Монро (2019)

Стровер смотрит на Сайласа, тот молча кивает. Инспектор в курсе, что такое скрытые файлы. Гораздо больше его смущает то, что обсуждать это ему приходится с двумя технологически подкованными женщинами, которые с компьютерами на ты. Все цифровые криминалисты, с которыми Сайласу доводилось общаться прежде, были мужчинами. Застенчивыми, социально неловкими мужчинами, а не уверенными в себе женщинами, которые еще и заглядывают тебе в глаза, когда рассуждают об операционных системах и бесплатном программном обеспечении.

– Эти файлы довольно легко находятся. Но Тони еще зашифровал их с помощью симметричного блочного шифра на основе алгоритма DES, – продолжает криминалистка.

– Это система трехкратного шифрования, – поясняет Сайласу Стровер.

– Благодарствую, – огрызается он.

– Она уже морально устарела, – хмыкает криминалистка. – Размер ключа 168 байтов, но эффективную защиту обеспечивают только восемьдесят, из-за чего она довольно уязвима к атакам с выбранным открытым текстом.

– Она хочет сказать, что этот шифр легко поддается взлому, – снова встревает Стровер.

– Относительно легко, – покосившись на нее, добавляет криминалистка.

– И что вы нашли в этих файлах? – спрашивает Сайлас, стремясь перейти к сути дела. Как же прав был его отец, постоянно твердивший о том, что важно окружать себя хорошими людьми и толковыми сотрудниками!

Криминалистка выводит на экран картинку и поворачивает ноутбук так, чтобы Сайласу было лучше видно.

– Это заявление, поданное в районный суд Нью-Мексико двадцать лет тому назад, с просьбой об изменении фамилии, – поясняет криминалистка.

Сайлас вглядывается в две фамилии на документе: Тони Мастерс прежде звался Тони де Стаал. Инспектор снова чувствует себя в своей тарелке. Иметь дело с реальными людьми, устанавливать мотивы их деяний – это у него получается гораздо лучше, чем постигать виртуальный мир.

– Тут есть также копия объявления о смене фамилии, опубликованного в местной еженедельной газете.

– По закону штата, такое объявление публикуется дважды, – добавляет Стровер. – А вот постановление за подписью судьи, дозволяющее подателю заявления взять новую фамилию и признающего оправданными причины ее смены.

– И каковы они?

Криминалистка оборачивается к Стровер.

– Фамилия де Стаал очень необычная, – поясняет констебль. – Смерть отца Тони вызвала большую шумиху. Он был одним из самых молодых людей в Штатах, умерших от болезни Альцгеймера. Тони опасался предвзятого к себе отношения.

– В том смысле, что ему могли отказать в страховке, сославшись на то, что это заболевание наследственное?

Стровер кивает боссу.

– Мы в это поверим? – спрашивает тот.

– Судья поверил, – пожимает плечами девушка. – Впрочем, у Тони мог быть и еще один мотив. Я тут порылась, – до чего же приятны эти слова Сайласу, просто музыка для ушей и бальзам на душу! – Так вот: годом ранее некий Тони де Стаал был отчислен из высшей медицинской школы Университета Нью-Мексико.

Стровер высвечивает на экране ноутбука историю с сайта одной ежедневной газеты штата:

– На этом сайте размещены все выпуски газеты аж с 1868 года, – говорит она. – И все они доступны для поиска – за плату…

– Сохраняйте квитанции, все возместим.

Сайлас устремляет глаза на экран. На фотографии с подписью «Тони де Стаал» он узнает молодого Тони Мастерса. Он был отчислен с первого курса за глумление над трупом в анатомичке. В частности, он заснял себя на полароид с мозгом покойника в руке, а потом попытался вынести из лаборатории его часть – гиппокамп.

– Тони де Стаал, – произносит Сайлас, размышляя над именем.

– Оно тогда не сходило со страниц прессы, – говорит Стровер. – Но это было двадцать лет назад. Тогда еще не было социальных сетей. Иначе оно бы точно стало вирусным.