Год наших тайн - Сарина Боуэн (2014)

Он обхватил меня руками за талию и тихо заговорил мне на ухо:

– Был летний семестр, и я жил в кампусе. Я уже начинал понимать, что мамаша сбивается с пути. Когда бы я к ней ни зашел, в доме чужие. Люлю стала ото всех шарахаться… – На миг он замолк и притянул меня ближе. – Меня это выводило из себя. А однажды я пришел и увидел, что они повесили замок на дверь ее комнаты. Снаружи. Они заперли ее там, Скарлетт. И когда я открыл дверь, она отскочила на милю.

Он тяжело, прерывисто вздохнул.

– Тогда я просто увел ее. Мы взяли что-то из ее одежды, несколько плюшевых зверюшек и больше не вернулись. Она ни разу не спросила о матери с самого сентября.

– Боже мой, – прошептала я.

– Вот… – его голос звучал хрипло. – И если девчушка видит, что мы с тобой сидим рядышком и говорим друг другу нежности, то это как раз то, что ребенку положено видеть. – Он погладил меня по спине. – Ты хороший друг, Скарлетт.

Мои глаза наполнились слезами.

– А ты откуда знаешь?

Он сжал мое лицо ладонями.

– Знаю. – Бриджер поцеловал меня, и его губы были такими мягкими, нежными, что сердце у меня чуть не остановилось.

– Оставлю вас проводить традиционное утро вдвоем, – сказала я, еще раз обняв его.

– Как трудно с тобой расстаться, чудо ты мое.

– Тогда пойду побыстрее. Увидимся во вторник на лекции. – Я встала и вышла в дверь комнаты соседа.

В нашу гостиную я вошла в субботу в восемь утра, так что очень удивилась, увидев, что Кэти в сборе. Они зашнуровывали кроссовки перед утренней пробежкой. Обе уставились на меня.

– Какая ты сокрушенная, – улыбнулась Кэти-Блондинка. – Путь позора после бурной ночи?

Я хихикнула, окончательно смутившись.

Она встала, чтобы растянуть мышцы на бедрах.

– Ну рассказывай. У Бриджера веснушчатый член?

Я прикрыла глаза ладонями.

– Что ты болтаешь, Кэти!

– Ну? Так какой?

– Было темно.

Кэти тоже хихикнула.

– Давай переодевайся, Скарлетт. Раз уж ты не спишь, пойдем с нами на пробежку.

Я было собралась, как обычно, отказаться. Но неожиданно для себя произнесла:

– А знаешь, пожалуй, пойду.

Днем я сидела у окна и якобы делала домашнее задание по итальянскому. Но в основном переписывалась с Бриджером.

Бриджер: Лю спрашивает о тебе. Какой у тебя любимый цвет и пр.

Я: Скажи, что красный.

Бриджер: Любимая книжка?

Я: «Балетные туфельки».

Бриджер: Ха. Теперь она в твоей группе поддержки. Она обожает эту книжку.

Я: Миссия выполнена.

Бриджер: Она спрашивает, люблю ли я тебя.

Ох ты елки-палки. С сердцем, выпрыгивающим из груди, я попробовала придумать легкомысленный ответ. Но не придумала. Любая реакция, кроме молчания, могла показаться двусмысленной. Телефон звякнул снова.

Бриджер: Я, конечно же, сказал, что да.

Я: Лежу под столом! Скажи ей, что с меня пять баксов.

Бриджер: Ржу! Все, пошел читать с ней «Гарри Поттера».

– Улыбаешься там как дурочка, – заметила Кэти-Блондинка.

– Не могу удержаться, – вздохнула я.

Кэти прижала руки к груди.

– Похоже, ты здорово влипла. Точно тебе говорю.

В воскресенье у Кэти-Конский-Хвост разразился очередной гардеробный кризис. В этот вечер ее пригласили на обед в какое-то студенческое братство. Требовалась парадная форма одежды.

– А у меня нет подходящих туфель. Ну ничего похожего. А поблизости ни одного магазина. Нужно было бы съездить в «Колумбию». Доехать на метро до «Блумингсдейла».

Я засмеялась вслух. Сегодня светские проблемы Кэти скорее забавляли, чем раздражали меня.

– Я бы могла помочь, – сказала я.

– Но у тебя же сплошные кроссовки, – простонала она.

– Да. А еще у меня есть машина.

– Что? – хором завопили Кэти. – Скарлетт! – ахнула Кэти-Блондинка. – И мы ничего не знали?