Моя сестра - Мишель Адамс (2017)

Антонио ничего не говорит, но самодовольная улыбочка исчезает, и на его лице остается только надежда. Жалкая надежда. Он открывает коробочку, встает на одно колено, и внутри я вижу небольшой бриллиант в прекрасной оправе. Это такой тип бриллианта, который говорит: «Не так уж много я могу предложить тебе, но я стараюсь изо всех сил. Мое лучшее и последнее предложение.

– Я хочу, чтобы мы поженились. Теперь, когда вся эта история с твоей семьей закончена, мы можем идти вперед. Самим стать семьей, устроив громкую свадьбу в Италии. – Мне становится еще более не по себе, когда он начинает замещать английский итальянским, потому что так он делает, только когда очень взбудоражен или рассержен. Он не рассержен. Он говорит это всерьез.

– А как именно ты определил, что «вся эта история» с моей семьей закончена? – Антонио еще все стоит на колене, держит коробочку передо мной. Я вижу, как исчезает его улыбка – жалостливая и робкая, она сползает с его лица, – не так он представлял себе это.

– Твои родители ушли в мир иной и твоя сестра наконец-то исчезла из твоей жизни. Ты получила то, о чем всегда мечтала. Теперь можно идти вперед.

– Моя сестра не из моей жизни исчезла. Она совсем исчезла. – Но он остается непреклонным и двигается ко мне, все еще на коленях. Я отвожу коробочку от лица. Но я потрясена, потому что, судя по всему, Антонио никогда и не понимал, что это было игрой: я убегала, в тайне надеясь, что они будут меня догонять. Он что, не понимает, зачем я туда поехала? Я так поражена, что ему удается надеть на меня колечко. Он принимает отсутствие сопротивления за хороший знак и целует меня в щеку.

– Смотрится здорово, – говорит он, в уголке его глаза появляется слеза.

– Нет, Антонио, – говорю я, стряхивая его руку со своей. – Я не соглашалась выходить за тебя замуж. – Пытаюсь снять кольцо, но пальцы опухли, а кольцо уж больно маленькое. Застряло. – Откуда ты вообще это взял? Что все закончилось, успокоилось? Еще так далеко до конца. – Я предпринимаю попытку снять кольцо снова, и когда мне это не удается, опускаю руки, словно сдаваясь. – Я знаю, где ты был, и ты не был в Италии, чтобы купить это крошечное кольцо. Ты был в Хортоне с моей сестрой. И не притворяйся. Я видела фотографии своими собственными глазами. Почему ты мне солгал? Как ты ее нашел?

Он встает, отходит к другому диванчику. Садится, швыряет коробочку на стол, с такой силой, что она с шумом долетает до меня, раскрытая и пустая. Проводит руками по волосам, тянет футболку, как будто хочет разорвать ее. Вот теперь он рассержен.

– Я не искал ее. Она нашла меня. Ты звонила мне с ее телефона, так она получила мой номер. Хотела узнать меня поближе.

Вспоминаю о том, как нашла свой телефон на дороге с разбитым экраном, о том, как именно он был разбит. Если намеренно, то на него, наверное, наступили шпилькой. Когда она успела? Не знаю, когда она выходила наружу, но точно знаю, что это сделала именно Элли. Одно простое движение – и я отрезана от мира, потом она дождалась нужного момента и хитростью получила его номер.

– Сколько раз ты с ней говорил?

– Семь, может, восемь, пока ты была там. Она звонила мне по вечерам, спрашивала о тебе. О нашей совместной жизни. Я думал, что помогаю.

– Помогаешь? – Я хватаюсь за голову, думая о том, сколько сил я вложила в то, чтобы они не знали друг друга. – Что ты ей рассказал?

– Да сначала простое всякое. Что может быть интересно сестре. Какой у тебя дом. По скольку часов ты работаешь. Как часто у тебя дежурные смены. Она хотела знать больше о твоей жизни. Расспрашивала, куда мы ездили отдыхать, про мою семью, про Италию.

Теперь я понимаю, как она склонила его к разговорам. Он любит трещать о своей чрезмерно большой семье с восемью бабушками и миллиардом тетушек. Ах да, бедняжка Элли, милая и добрая, ее простые интересы были неправильно поняты. Могу представить, как он вздыхал о том, какая же я нехорошая, что вычеркнула ее из своей жизни.