Моя сестра - Мишель Адамс (2017)

Мэтт ожидает меня на крыльце с кофе, взятым навынос, как будто мы в каком-то чужом и неприспособленном для жизни месте. Но это не так. Я здесь больше не незнакомка. «Матушка Гора» никогда не станет мне родным домом, но пока Элли не вернулась, я побуду здесь. Я знаю, что буду просыпаться здесь каждое утро с мыслью, не станет ли этот день тем, когда она вернется. До тех пор я буду жить в надежде, что мое присутствие притянет ее ко мне, чтобы я могла исправить ту часть жизни, где я виновата в ее преступлениях.

Я разгружаю машину, переношу вещи в одну из других спален, которая выглядит неиспользованной. Пока меня не было, коридор починили, так что проход теперь открыт, соединяя мою старую комнату с основной частью дома. Я привезла с собой скатерть, накрахмаленную, свежую, только что из упаковки. Мэтт помогает, и нам приятно, что это похоже на обустройство семейного гнездышка. Двигаться вперед, начинать что-то новое. Мы договорились, что пока побудем здесь вместе. Возможно, в будущем мы уедем, вернемся в его симпатичную квартиру, в новую жизнь. Возможно, я уеду одна и отправлюсь куда-то в совершенно другое место. Я пока не знаю, где мне остаться на более длительный период. Но пока быть здесь с Мэттом – это все, что мне нужно. Через пару месяцев этот дом и все имущество перейдет ко мне, и тогда, думаю, я обрету свободу делать все, что мне угодно.

Завтрашний день, день эксгумации, навис над нами тенью, но мы проводим время относительно счастливо. Залезаем раздетые под одеяло, лежим, хотя оба не особенно хотим заниматься любовью. Как будто бы мы уже лет десять вместе прожили за эти короткие недели, и теперь просто радуемся свободе. Он рассказал мне немного о том, как издевались над ним в «Фейр Филдс», и как это вынуждает его закрываться от мира. Предполагаю, что я первая, кто слышит такие откровения. Я стараюсь поддержать его, и таким образом, кажется, залечиваю раны у нас обоих, одним махом. Наша история, разорванная ранее на мое и его прошлое, соединяясь, повествует об Элли, женщине, в которой мы оба в какой-то мере нуждались, которая как бы подтверждает своим существованием и нашу жизнь.

По воле судьбы утро выдается мокрым. Когда мы выходим из дома, все еще темно. Соответственно, на кладбище установлен большой тент, чтобы под ним уместилась и могила и собравшиеся, но земля уже мокрая, и холод подбирается к ногам. Несколько жителей деревни бродят неподалеку, другие спешат пройти мимо, по их спинам проходит холодок, и они убеждают себя в том, что это просто промозглый воздух. Размышляю, каково сейчас копающим. Обычно они просто выкапывают яму. А теперь в этой яме нужно обнаружить что-то. Если говорить о поисках правды, то это реальная возможность сорвать джекпот.

Они копают, а я жду, предполагая, что это займет много времени тяжелого труда. Но через час с небольшим они натыкаются на что-то твердое. Детектив Форестер, которая приехала в свой выходной, отсылает нас, когда они выясняют, что нашли, и мы стоим под моросящим дождем, слушая спешные команды и звук осыпающейся земли. Через двадцать минут они достают небольшую деревянную коробку. Ничего особенного. Совсем не как у матери. Никаких золотых ручек филигранной работы. Они засыпают могилу землей, и еще через двадцать минут все начинают собираться. Форестер заверяет меня, что результаты будут готовы через пару недель.

– Нужно просто переждать это время, – говорит она, перед тем, как извиниться за то, что ей нужно спешить на самолет обратно. – Я буду на связи.

Когда мы приезжаем домой, рассветает. Мои ступни онемели, пальцы на ногах ярко-розовые, я вижу это, сняв носки.

– Я приму душ, – говорю я Мэтту. Он не предлагает принять его вместе.

Так приятно ощущать на себе воду, и мне уже не так неловко быть раздетой в этом доме, как это было раньше. Позволяю теплу проникнуть в кожу, в мою голову. Через десять минут, когда вода в старой системе отопления начинает охладевать, я тянусь за полотенцем. Тогда-то я и вижу тень за дверью.