Солнце в руке - Буало-Нарсежак (1999)

Славный Бернар, никогда не забывающий о себе, ревностно защищающий собственную безопасность. Пожар был его навязчивым страхом. У нас эти огнетушители были развешаны повсюду — в кабинете, на лестнице, в мансарде, где хранились вещи его отца. Стефан улыбнулся.

— Вы плохо смотрели, — сказал он. — И не забывайте о ночном стороже. Но самые ценные документы находятся в Париже. Если позволите, Кристина, я буду также пользоваться квартирой вашей матери, если только вы не собираетесь ее продать или сдавать. Моя квартира слишком мала.

И вот уже он начал наживаться мною, разрастаться, поглощать меня, и я поняла, что посещение его пристанища было частью тщательно спланированной программы. Но как сказать нет? Я должна ждать, улучить подходящий момент. Для чего? Пока что этого я не знала. Я ходила по комнате, интересуясь малейшей деталью.

— А это что?

Я показала на вереницу маленьких фигурок, подобных тем, которые рисовали летчики во время войны на своих самолетах в ознаменование количества побед.

— Это изделия наших верфей, — ответил он. — Начиная от маленького прогулочного Роблена до катамарана для соревнований.

— А флажки рядом?

— Павильон шкиперов. Видите, здесь пять или шесть национальностей.

Он по-свойски взял меня за руку.

— Вот увидите, Кристина, мы сделаем лучше.

Бернар шел сзади нас. Его руки мяли бумажную салфетку, которую он не решался выбросить, хотя пол явно нуждался в уборке.

— Вам бы нужен спонсор, — заметил он.

— Точно, — живо воскликнул Стефан. — Я не переставал это повторять. Но я ни за что не соглашусь, чтобы наши лодки носили названия колбас или сыров.

— Может быть, я смогу вам помочь, — заметил Бернар. — Я встречаюсь с разными людьми, у некоторых немалые возможности. И иногда достаточно лишь откровенной беседы, чтобы начать большое дело. Вот например…

И в свою очередь взяв Стефана под руку, они прошли вперед, разговаривая вполголоса так, будто я не должна была слышать. Однако высоковатый голос Стефана все же долетал до меня. «У меня есть его адрес в Нью-Йорке», — говорил он. Охваченная внезапной паникой, я нагнала их.

— Что за секреты? Если у вас есть кто-нибудь на примете, мне хотелось бы это знать.

— О нет, — сказал Бернар. — Так, просто мысль… Я подумал, не могли бы вы заинтересовать фирмы менее известные, чем промышленные, но такие же мощные, например что-нибудь связанное с киноиндустрией или издательством. Представьте, к примеру, «Роблен — Ашетт» или «Роблен — Галлимар», ну как?

Я не ответила. Мне вовсе не нравилось, что он сунет нос в мои дела. Тем более что у меня пока не было никаких планов на будущее верфей. Больше всего мне бы хотелось сохранить их только для себя одной, но это позднее, после того, как…

Я смотрела на Стефана, которого, казалось, затронул проект Бернара. А мое будущее зависело от него. Если его не станет, то, возможно, и некому будет занять это место. А если, к несчастью, Бернару придет в голову заняться не только марками, а еще и лодками — он утверждал бы, что это только для того, чтобы помочь мне, а на самом деле, чтобы спасти капиталовложения своей матери, — то я никогда не буду свободна. И значит, не смогу присоединиться к тем, кто ждет меня в другом мире. Почему они заговорили о Нью-Йорке? С этим городом у меня связаны особые ассоциации. Хоть и задвинутые в дальний угол сознания. Но ведь и Стефан был другом Доминика. Пусть и не самым близким.

Застывшая, потрясенная, я сражалась с представлявшимися мне ужасными картинами. Бернар с помощью Доминика знакомится с финансовыми воротилами, Стефан покорен, а я, ничего не понимая, вовлечена в мудреные переговоры, где мое мнение никому не нужно. Того и гляди превратишься в куклу, пригодную лишь для подписания бумаг.