Дикие - Мира Вольная (2020)

- Арт поэтому не оборачивается, - пробормотала Крис себе под нос. Не спрашивала. Утверждала. А я не стал ничего говорить. Да, Колдер именно из-за того, что с ним произошло, не может выпустить волка на волю. Или просто не хочет. Мы много раз обсуждали с ним произошедшее. На трезвую голову, на пьяную, на любую, но… Он просто не может. Частичная трансформация – пожалуйста, полная – никогда. И я опасался, что уже никогда не сможет. От этого хотелось убивать.

Остальные двадцать минут до домика мы молчали. Кристин думала о чем-то своем, я думал о Колдере. Арту сложно было в стае и не только потому, что он не мог оборачиваться, скорее вопреки. В Колдере все было слишком. Слишком много ехидства, слишком много насмешки, слишком много скрытности и хитрости. Это неплохие качества, я уверен в Артуре на все сто, и так же уверен, что он никогда не подставит, не ударит в спину, не предаст никого из стаи, не сделает нашим ничего плохого, но… Его методы частенько выводят из себя, потому что кажется, что тебя обманули. Причем обманули так, что тебе же в итоге еще и понравилось. И тут ты начинаешь чувствовать себя полным дураком. Идиотом, которых еще поискать. Мало кому такое понравится. Да и правилам Арт предпочитал подчиняться исключительно выборочно. За что порой его тоже хотелось придушить. И тем не менее Колдер – тоже мой лучший друг.

- Ура! – вскрикнула Крис, поднимая руки вверх и потягиваясь, вставая на носочки, вырвав меня из мыслей. – Мы на месте! Господи, как я соскучилась по этому дому.

Хэнсон снова улыбалась, глаза сияли.

- Я тоже, головастик, - улыбнулся, сбрасывая рюкзак на землю. Но больше я соскучился все-таки по Хэнсон. По ней рядом со мной, по возможности видеть ее, слышать смех, болтать о какой-нибудь ерунде, например об очередных «Звездных войнах».

Волчица, последовав моему примеру, тоже сбросила свой рюкзак рядом с поленницей, снова мне улыбнулась.

Стояла в тени от козырька, смотрела на меня и улыбалась. Очень безмятежно, очень счастливо, очень заразительно.

Мне достаточно было сделать один шаг, чтобы обнять Хэнсон за талию, оторвать от земли, осторожно прикоснуться к губам. Быстро, коротко, чтобы не сорваться, не испортить все, не напортачить.

Крис медленно и очень неуверенно обняла меня за шею, посмотрела немного нерешительно, задумчиво, щеки окрасились легким румянцем, идеальные губы чуть дрогнули.

- Я хочу извиниться за то, что наговорил тебе в тот раз. Я вспылил, - покаялся, усаживая Кристин на сколоченные из толстых веток перила крыльца, не разжимая рук.

- Я все понимаю, Марк. И не сержусь. Тогда был просто поганый день. Мы оба устали, наговорили друг другу всякого, - тонкие пальцы пробежались по моим волосам, скользнули к вискам потом на затылок. Я перехватил руку, поднес к губам, поцеловал сначала внутреннюю сторону ладони, потерся носом о запястье и поцеловал и его. От Кристин невыносимо вкусно пахло. Какими-то лесными цветами, ветром, свободой. А для волка нет запаха более искушающего, более манящего, чем свобода, только она способна заставить совершать глупости и подвиги в равной степени.

Меня вдруг вынесло, вытолкнуло, выбросило к этому запаху. Он был как магнит. Крис была как магнит. Невероятная. Моя.

- Крис, - я все еще держал ее руку возле своих губ, все еще барахтался бестолково в сладком мареве, - ты же понимаешь, что мы не друзья? Не только друзья?

Рука, гладящая мой затылок, замерла, слегка дрогнула. Почему-то эта дрожь передалась и мне, заставляя поднять взгляд на девушку.

- Да, Марк, понимаю, - улыбнулась она. Улыбнулась не так, как обычно. По-другому, очень непонятно. В улыбке чувствовалось что-то… горькое. – Только давай, пожалуйста, сегодня не говорить об этом, хорошо? – она отняла ладонь, оперлась о мои плечи и спрыгнула на землю. – Я очень-очень тебя прошу, пожалуйста, - и снова все та же горечь в голосе, и взгляд полный настоящего отчаянья, умоляющий.

- Крис…