– Вот и хорошо, – подошла к одному из ящичков и достала баночку, которую мне выдал врач, – вчера забыла сказать, во все, что готовишь, добавляй вот это.

Тим подозрительно покосился на баночку. Я была не уверена, что он вообще умеет читать, поэтому пришлось добавить:

– Не переживай, травить тебя не собираюсь. Это витамины, которые мне врач прописал для восстановления.

Он забрал у меня емкость, и больше ничего не спрашивая, сделал то, что я от него хотела. Добавил ложку в кастрюлю стоявшую на плите. Так, а что он там, собственно говоря, готовит? Вытянула шею, пытаясь рассмотреть содержимое кастрюльки, но безрезультатно.

Зато Тимур мой жест заметил, поэтому спросил своим сиплым, простуженным голосом:

– Накладывать?

– Угу, – кивнула и почувствовала, что краснею. Блин, как все неправильно, по-глупому. Вот могла ли я два дня назад подумать, что в моем доме заведется какой-то подозрительно-лохматый мужик, который будет прыгать возле моей плиты и готовить завтрак? Сумасшествие какое-то.

Тем временем он поставил на стол тарелку. Каша! Блин, я уже не помню, когда мое утро начиналось с настоящей сваренной каши, а не из разведенных водой суррогатов. О*ренеть! Чувствую, что краснею еще сильнее. Настолько мне в этот момент стало неудобно за свои жалкие кулинарные возможности, что была готова провалиться сквозь землю. Хотя вроде никогда по этому поводу и не комплексовала, а тут на тебе, прорвало. Все из-за этого Барсика лохматого, будь он неладен.

Стоит в стороне как каменное изваяние, весь какой-то сжатый, скукоженный, взгляд как всегда в пол. Так и не поймешь, то ли указания какого ждет, то ли задумался о чем-то. Эх, тоска зеленая! Напрягает он меня своим присутствием, как ни крути. Внутри прямо все переворачивается при взгляде на него.

– Себе тоже накладывай, – пробубнила, усаживаясь на стул.

Он бросил в мою сторону быстрый удивленный взгляд.

– Чего смотришь? Уж извини, я не в курсе, чем там обычно вашего брата кормят. У меня никакой специальной еды для тебя нет, и не будет. Поэтому все, что готовишь, это для нас обоих. Поэтому накладывай, садись и ешь, – потом все-таки не удержалась и пустила в его сторону шпильку,– или ты уже в процессе готовки нахватался досыта?

Тим еще ниже опустил голову, и за свешивающимися волосами было не разобрать выражения лица. Я представила, как вскакиваю, хватаю ножницы и отрезаю все эти заросли. Хм, будь я здоровой, может, так и поступила бы. Пока же приходится только фантазировать.

Парень как всегда молча выполнил мои указания. И вот мы опять сидим друг напротив друга, молча едим. Прямо сказка, а не жизнь. Вчера "романтический" ужин, сегодня не менее романтический завтрак. Надо Нику рассказать, вот уж он поржет надо мной.

– Каша кстати вкусная, – прошамкала я, отправляя в рот очередную ложку.

Он пожал плечами. Ах, ты, надо же, какой скромный нашелся. И молчаливый. Молчание раздражало. Может приказать ему разговаривать?

Глупость. Даже не глупость, а дурость. У человека жизнь такая, что не до лишней болтовни, а я тут сижу, кривлюсь недовольно, не разговаривают, видите ли, со мной. Надо оставить парня в покое, дать ему привыкнуть, а там, глядишь, и разговаривать начнет, не из-под палки, а сам, по своей воле.

Словно прочитав мои мысли, он заговорил:

– Холодильник пустой. Обед не из чего готовить. И ужин тоже.

Пфффф. Лучше бы молчал!

Он прав. В холодильнике у меня мышь давным-давно повесилась. Кроме полуфабрикатов и нет ничего. С этим лечением у меня аппетит напрочь пропал, поэтому отсутствие продуктов не было проблемой. До сегодняшнего дня. Теперь у меня есть Барсик, и его надо кормить. Учитывая, что он какой-никакой, но все-таки мужик, да еще и тощий как палка из-за постоянного недокорма, кормить его надо много, и одними кашами тут не отделаешься. Проклятье, вот не было печали…