Болтливый мертвец - Макс Фрай (1999)

— Нет, гораздо проще. У меня даже есть слабая надежда, что ты хоть что-нибудь усвоишь, — снисходительно сказал Шурф. — Упиаты — это так называемые «умиротворенные эльфы». Они находятся в полном согласии с окружающим миром и не стремятся к переменам, поэтому обычно бездействуют, если только их не вынудят проявить активность. Как правило, в этих редких случаях оказывается, что их могущество почти бесконечно — а толку-то?!.. Поскольку упиаты ленивы, они по-прежнему обитают на Уандуке. Некоторые нежатся в красных песках необитаемых пустынь, а некоторые живут в больших городах. И те, и другие вполне довольны своей судьбой… Кстати, большинство населения Куманского Халифата, в котором тебе довелось побывать, — потомки недолговечных браков между упиатами и людьми, переехавшими на Уандук. А их правители, вся династия Нубуйлибуни, — почти чистые эльфы. Согласно историческим документам, только бабка первого халифа Цуан Куафайи была из людей. Поэтому властители Куманского Халифата живут подолгу, но все же не вечно… А вот все эльфы, которых можно встретить у нас, на Хонхоне или же на Черухте, — это амфитимайи, то есть «восторженные». Они постоянно стремятся к действию — все равно какому. Поэтому амфитимайи путешествуют, воюют, изобретают — да чем они только не занимаются! Легендарный завоеватель Хонхоны Ульвиар Безликий и все его сподвижники — из амфитимайев. Я читал, будто молодой Ульвиар был весьма разочарован, встретив здесь дружелюбных крэйев: ему в то время хотелось завоевывать чужую землю, отбирать сокровища, силой брать женщин — ну сам понимаешь, о чем может мечтать юноша, вообразивший себя великим воином! А воевать с крэйями оказалось совершенно невозможно: они радушно приглашали пришельцев поселиться там, где им понравится, каждый день приходили к ним с драгоценными подарками, а любвеобильные крэйские женщины сами вешались на шею красавцам эльфам. Ульвиар долго искал повод для войны, но так и не нашел… Настоящие войны на Хонхоне начались гораздо позже, когда подросли дети от смешанных браков. А потом, когда сюда начали переезжать первые люди с Черухты, жизнь здесь окончательно наладилась, если можно так выразиться. Люди любят повоевать, ты и сам знаешь…

— Знаю, — усмехнулся я. — Что ж, во всяком случае, я рад за Ульвиара Безликого. Хоть на старости лет развлекся!

— К этому времени Ульвиар Безликий погиб от рук своих многочисленных дочерей и внучек, которые мечтали поделить между собой его владения и волшебные талисманы, — флегматично заметил Шурф. — Обычная история!

— Да уж… Скажи: а кроме «умиротворенных» и «восторженных» эльфов есть еще какие-нибудь? Или это все?

— Ну как тебе сказать, — протянул он. — Есть еще элсидиайи — незримые. Эльфы считают их своими родичами — возможно, так оно и есть. Впрочем, не знаю, может ли тут идти речь о каком-то родстве, поскольку элсидиайи абсолютно нематериальны. В одной старинной рукописи сказано, что тысяча элсидиайев может поместиться на кончике ногтя, но это не совсем корректное утверждение. Так можно говорить о существах, размеры которых неописуемо малы, но все же подлежат измерению, а у элсидиайев вовсе нет никаких размеров… И еще мне доподлинно известно, что иногда элсидиайи могут надолго поселиться на каком-нибудь предмете или даже на живом существе. Они капризны и непредсказуемы: могут в любой момент покинуть свою обитель, а могут и вернуться…

— Но как люди узнают об их присутствии, если они абсолютно нематериальны? — спросил я. — Или элсидиайи любят поговорить?