Цветы и сталь - Петр Никонов (2017)

Непонятно. Слишком много вопросов. Нет ответов. И их не удастся получить, если не войти в этот дом и не задержать всех, кто там есть, прямо сейчас. Ах, как жаль, что нет доспеха…

Гленард вздохнул. Был вариант сходить за подмогой, но тогда возникала вероятность не застать Лотлайрэ здесь, а значит, не удастся ее связать со всем этим. Надо действовать сейчас, пусть даже и в одиночку. Попробовать воспользоваться эффектом неожиданности.

Гленард достал меч. Подкрался к двери, осмотрел петли. Дверь открывалась наружу. Левой рукой Гленард рванул дверь на себя. Она легко открылась. Гленард прыгнул внутрь и, во всю глотку заорав «За Империю!!!», пинком выбил дверь из сеней в комнату, готовый зарубить любого, кто встанет у него на пути.

Он, как демон, ворвался в ярко освещенную свечами комнату и увидел перед собой восемь пар совершенно ошеломленных глаз зоргов-подростков, почти детей. И тут же услышал женский крик за своей спиной:

— Гленард, нет!!! Не надо! Это не они! Они ни в чем не виноваты! Стой!!!

Гленард и Лотлайрэ сидели за столом в большом бревенчатом доме и пили отвар из малиновых листьев с мятой. Уже отошедшие от испуга зорги сидели на лавках вдоль стен комнаты, заинтересованно, но осторожно смотря на Гленарда.

— Когда война подходила к концу, — рассказывала Лотлайрэ, — Весница временами ездила за реку, на земли, которые были захвачены нашими войсками, помогала лечить раненых воинов. Однажды она немного заблудилась и наткнулась на уничтоженную стоянку зоргов. Солдаты разграбили ее, хотя она и была на формально нашей собственной земле. Мужчин убили сразу. Женщин, естественно, сначала изнасиловали, а потом убили. Всех. Не хотели оставлять свидетелей. Мы так и не узнали, кто именно это сделал. Оставили только маленьких детей, но их связали и бросили умирать среди трупов их родителей, братьев и сестер постарше. Умирать от жажды и от голода, долго и мучительно. Видать, были слишком гуманными, чтобы убить самим сразу. Весница подобрала ребят, накормила, напоила, спрятала на своей телеге с лекарствами и привезла сюда.

— И как же она их здесь утаила?

— Хозяин хутора, на землях которого стоит этот дом, Ломар, обязан Веснице жизнью своей жены и младшего сына. Были тяжелые роды, она помогла. Сначала он приютил ребят у себя, но потом это стало слишком опасно, их могли заметить. А к зоргам у нас относятся не очень приветливо, особенно после войны, да и сказывается давнее соседство. Поэтому Ломар построил этот дом и поселил малышей здесь. Он и Весница приносят им еду. Я тоже их навещаю, учу читать, писать и считать. Я хочу, чтобы они через несколько лет отправились учиться в столицу, в Тирилль. Ох, то есть, в Рогтайх. Дам им и подготовку, и содержание. Надеюсь, что они станут добрыми подданными Империи.

— Ты с самого начала о них знала?

— Нет, Весница мне ничего не сказала. А потом моя мать… И мне было очень, очень плохо. Весница пыталась меня как-то растормошить, дать мне какую-то цель в жизни. Вот и привела меня сюда, а мы очень сдружились с малышами. Сейчас они, правда, уже совсем не малыши, зорги растут быстро.

— Ты уверена, что они не причастны к убийствам?

— Уверена. Когда Славий впервые сказал про следы зоргов-подростков, я чего только не подумала. Пришла сюда в страхе и в слезах. Поговорила с ребятами. Это не они, они сами до смерти перепугались. И потом, Весница была здесь, с ними, когда грабили тот торговый караван. Они просто физически не могли этого совершить.

— Понятно. Знаешь, я и сам полностью склонялся к тому, что нападавшие люди, но вон тот молодой даджид со своей хутхой меня несколько смутил.

— Мы стараемся сохранять их культурную связь с зорг даджидами. Мы все понимаем, что их никогда не будут воспринимать как людей, поэтому им важно научиться выстраивать отношения с общинами зоргов и в Тирилле, и в других городах. А хутха и умение ее затачивать является неотъемлемой и очень важной частью жизни каждого зорга.