Любовница года - Марина Серова (2016)

– А вы не припомните, чем занимались в день… когда случилось это… происшествие? – прервала я поток горестных воспоминаний.

– Чем занималась? Да тем же, чем и всегда, сидела дома. Общественный транспорт, как вы, наверное, сами видели, сюда не ходит, а просить машину у мужа – это отдельная история, о которой не хочется вспоминать. Так что отлучалась я редко. И, кажется, успела привыкнуть сидеть на месте. Вот сейчас – и возможность есть, и отпрашиваться ни у кого не нужно, да самой уж не хочется. Так же было и в тот день. Я немного поковырялась в саду, почитала… потом ужинала, смотрела телевизор и около одиннадцати легла спать. У нас большой штат обслуги, я почти не оставалась одна, так что, если вас интересует мое алиби, можете спросить у кого угодно, вам подтвердят, что я все время была дома.

– Нет, я не по поводу алиби. Не думаю, что это вы стреляли из кустов.

Наталья слегка усмехнулась.

Да, она была очень неглупа. И кажется, следующая ее фраза была продиктована догадкой о том, по поводу чего, собственно, меня интересовали ее занятия.

– Муж никогда не делился со мной своими планами, но в тот день я вообще не ждала его домой, зная, что после вечеринок он, как правило, ночует… не дома.

– Но о том, что состоится корпоратив, вы знали?

– Об этом знали все. Даже Ирина звонила мне, изливала эмоции по поводу того, что Игорь не взял ее с собой.

– А вам не хотелось пойти? Расслабиться, поразвлечься…

– Нисколько. Выпив, Иван и на людях не особенно сдерживался, и если нам приходилось куда-то идти вместе, для меня эти «выходы в свет» становились настоящей пыткой. Так что, в отличие от Ирины, я даже рада была, что меня не пригласили. Не всегда можно отказаться…

Нет, на заказчицу Наталья Артемьева явно не тянула. Просто затюканная баба, уставшая, хоть еще и довольно молодая, уже равнодушная ко всему.

Задав несколько незначительных вопросов, я стала прощаться. Наталья проводила меня до калитки и сказала, что было очень приятно пообщаться со мной. По-видимому, ей действительно хотелось кому-нибудь излить душу, а гламурные подружки, вроде Оксаны или той же Ирины, для подобной миссии явно не годились.

Сев в машину и медленно выруливая из поселка на основную трассу, я раздумывала о только что услышанном.

Замечание Натальи о том, что она не предполагала, что муж вечером приедет домой, наводило на мысль, что не она одна могла не знать об этом. Если коттедж, предназначенный для любовниц, был основным местом обитания Ивана Артемьева, вполне возможно, что в тот день возникла какая-то важная причина того, что он не поехал туда, и знал об этой причине, наверное, не такой уж широкий круг лиц.

Кто это мог быть?

Однозначно – охрана. Пожалуй, еще Катя. Хотя не факт. Как сатрап по определению, Артемьев вряд ли считал необходимым предупреждать о своих появлениях. Девушка должна была быть готова всегда. Иначе для чего и держать ее там? На даровых хлебах.

Значит, Катю пока оставим. Не стоит заранее сужать круг. Кто еще? Собутыльники? Смирнов?

И вдруг меня осенило. Смирнов, уехавший раньше остальных и наверняка знавший обычное расписание своего друга, этот Смирнов, вполне вероятно, даже не догадывался, что в тот день Артемьев нарушит обычай и ночевать поедет домой. Чем не алиби?

И это только во-первых. А есть еще и во-вторых. Если возвращение домой случилось неожиданно и не было обусловлено какими-то предварительными происшествиями, то знать о нем мог лишь ближайший круг. Собственно – охранники и водитель. Всё! И если решение ехать домой возникло спонтанно, так сказать, на выходе с банкета, то сообщить о нем кому-то постороннему могла только охрана. А исполнитель – несомненно посторонний, поскольку у самой охраны алиби.

Круг поисков нежданно-негаданно суживался, и, еще не успев проанализировать, к добру оно или к худу, я уже набирала номер Миши.