Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Все замечательно, – ответил Алек, уверенность в его голосе заставила меня поверить. – Небольшое разногласие на тему Эдварда и его выбора в жизни, но сейчас не время и не место это обсуждать. Почему бы тебе к нам не присоединиться?

Я обвела их взглядом, и меня пронзил ужас, когда я увидела выражения их лиц. Что-то определенно было не так.

– Вообще-то, я хотела пойти прилечь, – тихо сказала я.

– Я с тобой, – сказал Эдвард, одаривая Эмметта злым взглядом, когда проходил мимо.

Он протянул мне руку, и я пробормотала всем «пока», но мне никто не сказал ни слова. Мы пошли наверх.

– Они злятся, что ты прошел посвящение? – спросила я, когда мы пришли в спальню.

Я была озадачена, в Чикаго мне показалось, что Эмметт принял решение Эдварда, но мне не приходила на ум другая причина, которая могла бы его расстроить. Часть меня, наверное, и не хотела знать, я помню, как Эсме говорила, что есть секреты, в которые лучше не вникать. Она сказала, что тайны ее не волнуют, и она верит Алеку, и я хотела сказать бы тоже самое и об Эдварде, когда до такого дойдет.

– Что-то вроде того, – пробормотал он, взъерошивая волосы. – Не хочу сейчас об этом говорить. Я слишком устал для этого дерьма. Пусть это просто… будет. Оставим пока все в покое.

– Э-э, хорошо, – сказала я, пытаясь избавиться от чувства тошноты.

Он упал на кровать, и я прилегла рядом с ним.

– La mia bella ragazza, – прошептал он, притягивая меня к себе. – Я так надеялся, что этот день будет идеальным, но получился гребаный провал.

– Мы были вместе, – прошептала я в ответ. – А это уже идеально.

– Да, – тихо сказал он. – И для меня.

6. Я могу защитить себя от своих врагов, так пусть Господь защитит меня от моих друзей.

ДН. Глава 73. Часть 5:

Я не хотела ложиться спать так быстро, но моя усталость оказалась сильнее, чем я думала. Я за считанные минуты задремала, сон был беспокойным и полным кошмаров. Посреди ночи я перекатилась на середину кровати и ощупала матрас. Я хотела найти Эдварда, но, вздохнув, поняла, что кровать пуста, он, наверное, ушел играть на пианино или делать что-то еще из того, что он делает, когда не спит. Я поднялась и осмотрелась в темноте, слепо моргая, пока пыталась привыкнуть. Протерев руками лицо, я старалась проснуться и тут заметила что-то краем глаза. Я повернулась к дивану и нахмурилась, увидев, что там сидит Эдвард, он подтянул ноги к груди. Он слегка приоткрыл штору, достаточно, чтобы смотреть в окно в темноте. Серебристый лунный свет освещал его лицо, я видела в чертах его лица грусть, а уголки губ опустились.

– Эдвард? – выдохнула я, начав за него беспокоиться, мне не нравилось, когда он расстроен.

Он по-прежнему сидел неподвижно, глядя в пространство, и как будто не слышал меня. Я хотела снова его позвать, но тут он громко выдохнул.

– У меня был сон, – пробормотал он.

– Еще один кошмар? – нерешительно спросила я, выбираясь из постели.

Я медленно подошла к дивану, и он, наконец повернулся ко мне, грусть в его глазах удручала. Я ощутила привкус тошноты, а он опустил ноги, чтобы я могла сесть. Он прижал меня к себе, легко поцеловав макушку, я зарылась ему в грудь.

– Нет, не кошмар, – сказал он. – Хороший сон.

– О чем? – спросила я.

– О тебе, – тихо ответил он. – Ты рисовала картину того луга, на который я брал тебя. Картина получилась такой хорошей, что ее взяли в музей, а тебя назвали очень талантливой. Тебя посчитали следующим Пикассо или Ван Гогом, tesoro. Это было мило.

Я засмеялась и покачала головой, отодвинувшись от него. Он выдавил кривоватую улыбку, но грусть в его глаза стала еще глубже.

– Я даже не знаю, как рисовать, Эдвард.

– Ты можешь научиться, – сказал он, пожимая плечами. – Ты бы хотела?