Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Как я могу без него? – выкрикнула я. – Он и есть моя жизнь!

– Именно поэтому он уехал, – объяснил он, как будто все было просто. – Он не хотел, чтобы весь твой мир вращался вокруг него. Он хотел, чтобы ты могла начать свою жизнь. Ты заслужила это, Изабелла.

– Я не хочу жизнь без него, – закричала я. – Я не могу.

– Можешь, – жестко сказал Джаспер. – Можешь и будешь.

– Я не хочу быть одна!

– И не будешь, – сказал он. – У тебя есть я. Я буду рядом, если понадоблюсь тебе, но он уехал, Изабелла. Он не вернется.

Он снова притянул меня к себе, и я снова начала истерично всхлипывать, окончательно теряя над собой контроль. Не знаю, сколько мы просидели там, на полу, пока он держал меня и давал возможность выплакаться. Я кричала и всхлипывала, я делилась с ним своей болью, а он просто тихо принимал ее. Он больше не говорил мне ни мудрых слов, ни советов, он не пытался ничего объяснить. Он сказал все, что мог – и ни одно слово уже не исправит случившегося.

Где-то после полудня я поднялась, ноги подгибались, тело тряслось от боли после того, как я столько просидела на жестком полу. Джаспер внимательно посмотрел на меня, но я просто отвернулась и пошла наверх, медленно поднимаясь по ступенькам. Я сразу направилась в спальню, игнорируя всех, кого встречала на пути. Я забралась в кровать и набросила на себя одеяло, а потом крепко зажмурилась и начала молиться, чтобы кошмар закончился.

Никто меня не беспокоил, пока я сидела взаперти, они позволили меня побыть одной. День прошел быстро, наступил следующий, но я по-прежнему отказывалась вставать с постели, если только не было крайней необходимости. Я снова и снова читала оставленное им письмо, и слова причиняли боль в двадцатый раз не меньше, чем в первый. Я плакала, пока не перестала видеть, я звала его, пока не потеряла голос, его уход разбил меня. Я слышала, как люди передвигаются по дому, слышала, как они ходят поблизости от меня, слышала их приглушенные голоса из коридора, но лишь на третий день Джаспер, наконец-то, решился войти в спальню. Я молчала; я была истощенной и слабой; мир, казалось, был в тумане, нереальный.

Он не стучал, он просто зашел внутрь и сел на край кровати. Я глянула на него и увидела в его глазах сочувствие, от чего у меня перевернулся желудок.

– Когда? – тихо спросила я, голос был скрипучим.

Он сконфуженно глянул на меня, и я вздохнула, качая головой.

– Когда он сказал вам, что уезжает?

– Э-э, несколько дней назад, – тихо ответил он. – Тогда, когда я сюда вернулся. Он зашел ко мне в комнату ночью и спросил, присмотрю ли я за тобой и помогу ли тебе встать на ноги.

– Дней? – не веря, спросила я, слезы застилали глаза. – Он знал, что уезжает, несколько дней? Почему он не сказал мне?

– Ты знаешь, почему, – ответил Джаспер. – Он бы не смог уехать, если бы сказал. Выйти через входную дверь – наверное, это самый тяжелый поступок в его жизни. Он стоял на пороге не меньше тридцати минут, его сердце было так же разбито, как и твое. А потом Алеку, наконец, надоело, и он вытащил его, прежде чем они опоздали на самолет.

– И вы все знали? – спросила я. – Все знали, что он уезжает, но ни один из вас не сказал мне? Это поэтому вы ссорились на Рождество?

Он кивнул.

– Я сказал Элис той же ночью, когда узнал, и мы посвятили в это Эмметта и Розали по пути домой после покупки дерева. Эдвард был зол, что я рассказал им; я знал, как он старался в тот день, а Розали не облегчала ему задачу. Она сердилась на него за то, что он поступает эгоистично, она думала, что он опускает руки и хочет потащить тебя с собой на дно. Она почувствовала вину, когда я ей объяснил.

– А другие?