Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Через пару минут на улице начали взрываться фейерверки, и Изабелла подпрыгнула, закрывая уши. Она в панике посмотрела на меня, и только тут я понял, что она впервые видит это дерьмо. Я ухмыльнулся в предвкушении, что разделю еще один ее первый момент, и вытащил ее из машины, когда мы привели себя в порядок. Я прислонился к боку Вольво и притянул ее к себе, крепко обнимая и удерживая рядом с собой. Фейерверки взрывались и взрывались, ее глаза расширились от шока, когда она смотрела на вспышки и мерцания разноцветных огней. Эти моменты с ней я любил больше всего, те простые мгновения, которые большинство людей воспринимает как должное. Это те вещи, которые я сам принимал как должное очень долго, прежде чем она вошла в мою жизнь, и только сейчас я начал это дерьмо замечать.

Какое-то время мы тихо наблюдали за фейерверками, просто наслаждаясь нашей близостью. Толпа начала рассеиваться, и я ухмыльнулся, удивленный, что уже, черт побери, полночь. Я повернул ее лицом к себе и когда снова начали взрываться ракеты, я наклонился и поцеловал ее. Я отдавал ей все, что мог, показывал всю свою гребаную страсть, которую можно вложить в один поцелуй. Это был мой первый «поцелуй в полночь», и раньше, должен признать, я считал, что это дерьмо только для кисок, но сейчас я хотел только одного – целоваться. Потому что говорят, что то, что ты делаешь в полночь, будет повторяться и в следующие годы твоей жизни, и это давало мне странную надежду. Ведь это только мы, вдвоем, вдали от всех, рядом, пылающие после оргазма. Не могу назвать это огнем после слияния, ведь, по сути, не было никакого проникновения, но именно это мы чувствовали. Ощущение удовлетворения и удовольствия.

Я оторвался от ее ротика и нежно пробежался пальцами по ее губам. Они были красные и припухшие, и влажные от нашей смешанной слюны.

– Ты понимаешь, насколько ты важна для меня? Ты вообще можешь себе представить, как я тебя люблю? – спросил я, думая, на самом ли деле она осознает, как много она изменила в моей жизни. Она была, нахер, всем для меня, а я недостаточно ей это говорил. – Я был сломлен, пока ты не пришла в мою жизнь. Я никогда не думал, что такое возможно, что я найду такую, как ты. Моя мама частенько говорила мне похожие вещи о судьбе, и теперь, вспоминая это, я прихожу к выводу, что ты – моя судьба. Ты была послана мне, чтобы мы могли спасти друг друга. Ты не была единственной, кто нуждался в помощи. Я был потерян и разрушен, и ты спасла меня. Теперь ты – моя жизнь.

Я мог подписаться под каждым гребаным словом. Не так давно я убедил себя, что влюбиться – все равно, что утонуть, что позволить себе любить кого-то – значит потерять себя. Но я ошибался, потому что правда была в том, что я уже тонул. Я едва оставался на плаву, и когда я нашел любовь, я наконец-то начал открывать себя. И я обязан ей за это, и я сделаю все и ради нее встречусь с чем угодно. Потому что без нее я никто, и у меня ничего нет.

– Счастливого Нового Года, детка, – прошептал я. Она уставилась на меня и выглядела ошеломленной пару мгновений, прежде чем на ее губах скользнула маленькая улыбка, а с губ сорвался воздушный смех. Я вопросительно глянул на нее, интересуясь, что такого смешного я сказал.

– Знаешь ли ты, что прямо сейчас ты ни разу не сказать «блядь»? – спросила она. Она произнесла это мягко, голос был глубоким и чарующим. Когда это слово сорвалось с ее губ, мой член снова начал подергиваться, сам звук чего-то настолько вульгарного из уст кого-то настолько сладкого завел меня. Я уставился на нее пораженный, и она начала, черт побери, краснеть и виновато улыбаться, как будто, нахер, знала, что она со мной делает. Она определенно может быть маленькой гребаной дерзкой девчонкой, учитывая эту ее озорную сторону.

Я по-прежнему пытался понять это дерьмо и обнял ее, держа крепко. Я тихо засмеялся, когда понял, что она была права, я излил ей свое сердце и умудрился сделать это без единого ругательного слова.