Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– И тебе, – сказал я, нажимая клавишу отбоя. Я сидел в тишине, прежде чем подняться и пойти наверх. Я хотел вернуться в постель раньше, чем Изабелла проснется, не желая выглядеть мудаком, который бросает ее посреди ночи.

Я не знаю, в чем тут дело, но было ясно, что этот ДНК вел к секрету моего отца. Не знаю, может ее родители были не теми, кто она думала, или она состоит с кем-то в родстве, но это что-то неожиданное, раз тест проводили дважды. И я понятия не имею, кто это может быть, и как это скажется на Изабелле, но я был совершенно уверен только в одном.

Я выясню.

-

Глава 41. Обходиться с другими

«Одной из самых важных фаз взросления является переход от эгоцентричности

до взаимопонимания с другими людьми. Человек не может считаться зрелым,

пока у него нет ни способности, ни готовности видеть себя одним среди других,

ни обходиться с другими так, как ему бы хотелось, чтобы они также обходились с ним»

– Вальтер Скотт –

Изабелла Свон

Я села в кровати и потёрла глаза. Они слиплись и еле открывались после сна. Я посмотрела на будильник, пытаясь сосредоточить размытый взгляд, и каково же было моё удивление, когда я увидела, что на часах было почти девять утра. Я оглядела комнату и отметила, что сумки Эдварда и всего того хлама, который он обычно держит на столе, нет на месте. Он наверняка был невероятно тих сегодня утром, чтобы собрать всё и выскользнуть из комнаты, при этом не разбудив меня. Я вздохнула и стащила с себя одеяло. С одной стороны, я была благодарна Эдварду за то, что он был настолько милым, что дал мне поспать сегодня, а с другой – была несколько расстроена тем фактом, что не смогла увидеть его этим утром.

Сегодня была пятница, 6-ое января. Мальчики уже несколько дней ходили в школу. Последняя неделя пролетела быстро, поскольку я, чтобы убить время без Эдварда, занималась уборкой. Плеер, который мне подарил Эдвард на Рождество, был весьма выгодным приобретением, потому что казалось, что, слушая музыку, я действовала более плодотворно. Она отключала меня от всего, а время и работа пролетали незаметно. Это было странно, потому что раньше я никогда не слушала музыку, а всего лишь через одну неделю не могла представить себе жизни без неё. Теперь я понимала любовь Эдварда к музыке. Если раньше музыка была для меня чем-то вроде шума и бессвязных слов, то теперь я чувствовала мелодию и эмоции в ней. Кто бы мог подумать, что какая-нибудь глупая песня может заставить расплакаться на пустом месте? Этого я не могла и предположить до того момента, пока Эдвард не появился в моей жизни…

Я встала и со стоном потянулась. Моя спина почти не гнулась, а шея чуть побаливала ото сна. Я подняла руку и немного потёрла её, а затем застелила постель. Эдвард всегда говорил мне, что нет никакого смысла делать это каждое утро, потому что мы снова помнём постель, но я игнорировала его ворчание и всё равно заправляла кровать. Мне нравилось, что вечером я могла залезть в заправленную кровать. Это была одна из тех вещей, к которой я привыкла в течение последних месяцев. И я знала, что он никогда не понял бы всю важность этого момента для меня, потому что всю жизнь спал в тёплой комфортабельной кровати, и это не было для него чем-то особенным. Ему было по барабану: свисали ли простыни с краёв или были скомканы. Но когда всю свою жизнь вы провели, засыпая на старом матраце, разложенном на полу, на подушке, свёрнутой из вещей, и под одеялом, которое прохудилось от времени и уже не могло защищать от холодного ночного воздуха, вы бы поняли всю значимость застеленной кровати.