Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Но ты позвонила, – утверждающе сказал он.

Я кивнула.

– Да.

Какое-то время я молчала, раздумывая над словами.

– На прошлой неделе был мой день рождения.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Серьезно? – спросил он.

Я кивнула.

– Ну, тогда счастливого дня рождения.

Я грустно улыбнулась, прежде чем пробормотать слова, которые отчаянно хотела произнести. Слова, которые не смела сказать Эдварду или кому-то из них, потому что они никогда не поймут. Они слишком много потеряли из-за меня, и нет значения, знают ли они это. Но говорить эти слова вслух будет подобно пощечине, которую я недавно дала Эдварду.

– Нет ничего счастливого в дне моего рождения.

ДН. Глава 65. Часть 1:

Глава 65. Знание

«Ты знаешь, это – любовь, когда хочешь разделить с ней всё, даже ее боль.

Ты знаешь, это – любовь, когда не можешь прекратить думать о ней.

Ты знаешь – это любовь, когда лучше будешь иметь с ней отношения

и терпеть разлуку, чем не иметь отношений вообще.

Но, в большинстве случаев, ты знаешь, это – любовь, когда твое счастье зависит от нее.

По крайней мере, так я знаю»

Роберт Ле Бранч

Эдвард Каллен

В тот момент, когда ее рука соприкоснулась с моим лицом, гребаный шок отбросил в тень каждую унцию моего гнева. Щеку пронзила острая боль, и моя голова дернулась в сторону, я быстро поднял руку к источнику неприятных ощущений. Нет, боль не была напряженной, у меня, на хер, были удары похуже. Джейкобу удалось несколько раз сильно заехать мне, когда он валялся на земле, но сам факт, что она ударила, потряс меня.

Моя девочка… la mia bella ragazza… на хер, ударила меня.

Я лишился дара речи и не сводил с нее глаз, не в силах вспомнить, какого черта мы спорим. Я даже, б…ь, не мог вспомнить, как дошел до той точки, что начал кричать на нее посреди сраного футбольного поля, как довел ее до того, что она дала мне пощечину. Изабелла Свон, девочка, которую я любил больше жизни, и которая ненавидела физическое насилие, потому что всю жизнь сталкивалась с ним, так остро отреагировала на мои слова, что ударила меня.

Мы в глубокой заднице.

Я давно ощущал приближение этого, и делал все, чтобы исправить это дерьмо с Изабеллой. Я убедился, что Элис не сделает из ее дня рождения гребаное представление – что было нелегкой задачей – и вложил немало сил в ее подарок. Я мог, б…ь, просто пойти и купить ей дурацкую цепочку или другое конченое украшение, но я так не сделал, ведь знал, что это дерьмо не имеет для Изабеллы значения. Я дал ей бумаги, которые, по существу освобождали ее, и даже сделал предложение. Я, Эдвард гребаный Каллен, сделал предложение. Она должна, черт побери, быть счастлива, и я думал, что будет, но эта хрень не сделала абсолютно ничего, чтобы уберечь ее от еще большей отстраненности.

Я, б…ь, терял ее, я знал это, и мне это не нравилось. Меня чертовски пугало это дерьмо, ведь я не знал, как, на хер, его остановить. Каждый день она все больше отдалялась, уходила в себя, несмотря на все мои попытки раскрыть ее. Она лгала мне в лицо, слова слетали с ее губ даже без обдумывания. Теперь я едва узнавал ее, и даже, когда она была рядом, ее как будто не было в проклятой комнате… она просто, б…ь, уходила.