Красный кардинал - Влада Ольховская (2020)

— Вот, теперь ты использовал правильное слово — «редкость». Просмотри справку еще раз. Он быстро сообразил, о чем она, и в документе нашел подтверждение. Сейчас Ян не понимал только одного: как он сразу этого не заметил?

— Вторая отрицательная.

— Одна из самых редких групп крови в мире, — добавила Александра. — Я-то знала, что искать! Помнишь, как я пошла за Аллой Нефедовой, когда она самоустранилась из квартиры? Она упомянула, что у ее внучки очень редкая группа крови. Я полезла проверять — и оказалось, что она не преувеличивала. На фоне Тони Нефедовой меркнет даже Миша Хрусталев, у нее — четвертая отрицательная, большей редкости просто нет.

— Но зачем идти на такие сложности ради переливания?

— При чем тут переливание? Младший братик, не тупи!

Нельзя сказать, что он действительно не догадывался, к чему она клонит. Просто ему отчаянно хотелось, чтобы было какое-то другое объяснение, а не только эта чудовищная правда. Но полицейскому нельзя закрывать глаза на факты, какими бы они ни были.

Получить детские органы для пересадки вообще очень сложно. Получить детские органы с редчайшей группой крови почти невозможно. Если это и делают, то за очень большие деньги.

Такие, которые покрыли бы расходы и на создание липовой биографии, и на убийство одинокой учительницы, невольно обеспечившей преступникам прикрытие своим наивным хвастовством.

Не бывает таких совпадений. Если бы редкая группа крови была только у Миши или только у Тони, этим можно было бы пренебречь — или, по крайней мере, не делать этот фактор центром внимания. Но два ребенка — это уже не совпадение. Это чья-то планомерная работа, налаженный бизнес… Чудовищный бизнес.

— Если так, Мишу Хрусталева уже не вернуть, — тихо произнес Ян.

— Нет… Через два года шансов почти никаких. А вот с Тоней надежда еще есть, об этом и нужно думать!

— Ты считаешь, что есть? Даже после стольких дней?

— Считаю, потому что в случае с Тоней явно что-то пошло не так. Не представляю сценарий, при котором эта группировка, пока обозначим их так, убила бы свою главную звезду. Женщина, изображавшая сначала Марию Априонову, а потом Юлию Курченко, обладала очень редким набором черт. Она была умной, артистичной и лишенной даже базовых моральных принципов.

— А говорят еще, что ребенка обмануть невозможно, — горько усмехнулся Ян.

— Возможно. Обмануть можно кого угодно. Но это сложно, дети быстрее чувствуют неискренность. Она умела великолепно изображать доброту и любовь, но когда нужно было изъять ребенка, она не медлила и не пыталась дать родителям какую-то подсказку. Чтобы получить эту работу, нужно обладать соответствующей внешностью и манерой общения.

— Вторую такую женщину найти будет очень сложно…

— Вот именно, — подтвердила Александра. — Она была ценнее, чем дети, которых она похищала. Думаю, даже в самой экстремальной ситуации пожертвовали бы ребенком, а не ею.

— Да и ее убийство не было профессиональным… Как считаешь, месть?

— Месть исключать нельзя, но зачем мстителю забирать Тоню Нефедову? У нас по-прежнему одни нестыковки, хотя версию с местью стоит изучить повнимательней.

— Судя по словам Алисы, Светлана Хрусталева в своем нынешнем состоянии на это вряд ли способна.

— Да, но у нее есть родственники, которые сейчас о ней заботятся. Мы не знаем, на что способны они.

Здесь нельзя было гадать, нужно было проверить, причем проверить быстро, время вдруг ускорилось — теперь, когда они знали, какая именно судьба ожидает пропавшую девочку.

Но пока семейство Хрусталевых казалось непричастным к убийству безымянной женщины. Они пережили трагедию и двинулись дальше. Все, кроме матери маленького Миши, уже считали его погибшим. Она же то и дело звала его, но она вряд ли понимала, какой сейчас день и какой год.