– Она в шоке. Утверждает, что проблем со здоровьем у Тимура никогда не было, более того, он всегда был в первых рядах в своей тусовке, если высота – то максимальная, если приключения – чем экстремальнее, тем лучше. На этой почве они с подругой имели проблемы, и она всегда боялась, если Тимур и погибнет, то точно не в собственной постели…

– Слон рассказал о нем? Насколько Тимур был силен как донор?

– Средняя сила, – пожал плечами Егор. – Диким редко везет с самородками, обычно их отхватывают люди из совета – они могут предложить больше плюшек, да и с защитой посерьезнее.

– Да уж, – хмыкнула я. – Как-то плохо получается у совета защищать.

– Я почти уверен, что сила донора влияет на результат эксперимента. Возможно, убийца как раз и проверяет эту теорию. Если так, то Глинский скорее всего не выжил, и нам некого искать.

– Не знаю… Вернее, не думаю, что здесь только это. Возможно, на качество результата влияет еще что-то. Света была очень сильным донором, я не встречала настолько эмоционально открытых людей. Можно было не задумываться о безопасности – она сама умела остановить, когда чувствовала: хватит. Восстанавливалась невероятно быстро. И все равно погибла.

– Думаешь, убийца ищет идеальный способ? Беспроигрышный?

– Уверена в этом. В любом случае, кроме Игоря, у нас пока нет зацепок. Виктор в жопе, Гоша мутит, Морозко стремный до ужаса, а мы в опале. Будем бездействовать, рискуем стать следующими. От меня маньяк явно не отвяжется, а ты со мной возишься, следовательно, мешаешь. Уберут тебя, никто не спасет меня от ловушки во сне.

– Хорошо, – согласился Егор, – но, если теория с Глинским не подтвердится, нам нужен будет новый план.

– На выходных и обсудим. Когда будем подальше отсюда.

Теперь решение посетить родственников выглядело еще привлекательнее. Не то, что я верила в волшебное спасение бегством, но хотелось побыть подальше отсюда. В городе творится беспредел, и мы не знаем, как на это повлиять. Более того: дадут ли повлиять. Совет и его интриги еще никто не отменял.

До самого вечера мы с Егором просидели в квартире, питаясь остатками еды из холодильника, прячась от мороси и мрака улиц. А под вечер, когда город нацепил бусы горящих фонарей, покинули условно безопасное убежище.

Торговый центр в северной части города не пользовался особой популярностью. Поблизости не было станции метро, вокруг толпились старые хрущевки, а к стенам центра липли железными боками сигаретные ларьки. У ларьков по вечерам крутился местный сброд. Еще не упадок, но близко к этому.

Однако, считалось, что именно здесь находился лучший в городе каток. И именно сюда по пятницам тайно приезжал успешный бизнесмен Игорь Глинский.

Я узнала об этом случайно.

Мы напились. Не очень сильно, но… Был день рождения Виктора, фуршет на террасе, холод собачий – не мудрено, в конце ноября-то. Не знаю, кому пришла идея сделать праздник на свежем воздухе, скорее всего той бестолковой дамочке из отдела кадров, которую уволили спустя месяц. Все мерзли и грелись вином и горячим глинтвейном. Игорь был очень любезен и принес мне плед из подсобки. Мы разговорились, в миру он оказался весьма приятным мужчиной, увлеченный работой и без памяти любящий взрослеющего сына. Я поинтересовалась, тяжело ли не сорваться и не взять лишнего, все-таки подросток в доме – это бесконтрольные эмоции и море экспрессии. Игорь признался, что тревожит его не это, а боязнь признаться семье в своем не очень-то мужском увлечении. Оказалось, что в детстве он просто обожал фигурное катание и даже посещал кружок, а сейчас, имея бизнес и семью, может позволить себе любимое хобби лишь раз в неделю. Пятничными вечерами, ссылаясь на совещания и еженедельные летучки, он уезжал из офиса и проводил время на катке.